Продолжение бестселлера Маргарет Митчелл

— Ты должна пообещать Мамушке, что скоро уйдешь из монастыря, Керрин. Она очень переживает, что не сумела удержать тебя, и что ей придется отвечать перед мамой за это на том Свете.

Керрин недоуменно посмотрела на сестру.

— Я приехала, чтобы попрощаться с ней, но обещать ничего не могу, Скарлетт. Ведь я не собираюсь уходить из монастыря.

— Господи, ну какая разница, собираешься или нет. У тебя что, язык отвалится, если ты пообещаешь ей. Твое монашество разбивает ей сердце и она страдает от этого больше, чем от болезни! Тебе что, ее не жалко?

— Очень жалко, Скарлетт, ты же знаешь! — на глаза Керрин навернулись слезы.

— Но пообещать такое — большой грех перед Богом, которому я служу. Ах, Скарлетт, как ты не можешь этого понять! Да и самой мне не хочется лгать, я думаю, что Мамушка поймет меня.

— Ничего она не поймет. Ей надо успокоить свою душу перед смертью и уйти с легким сердцем. А твое монашество висит над ней как дамоклов меч, оно не дает ей покоя здесь на Земле и она страдает от этого. Мамушка вырастила всех нас как своих собственных детей и у нее болит душа за каждого из нас, так неужели ты, Керрин, не можешь сделать ради нее такую малость, — взять на душу совсем небольшой грех и солгать?

— Грех, есть грех. Он не бывает большим или маленьким. Как странно, что ты до сих пор не уяснила для себя этого, Скарлетт.

— Все это чепуха! Можно, в конце концов солгать, а потом покаяться. Да и нельзя такой обман назвать грехом, ведь он совершается ради спасения ближнего.

— Очень много бед на Земле совершается ради спасения ближнего, как ты говоришь, а ведь Бог сам знает, что нужно этому ближнему и такие жертвы, зачастую, не приносят счастья никому.

— Ах, Керрин ты не видела, сколько страдания было в глазах у Мамушки, когда она говорила о твоей жизни в монастыре, ты не видела в них страха перед смертью, когда человек считает, что не выполнил свои обязательства здесь на Земле. Ты печешься только за свою собственную душу, страшась запятнать ее безвредной ложью, а на Мамушкины страдания тебе наплевать! Что ж, если ты не желаешь выполнить мою просьбу, то нечего тебе и ехать к Мамушке. Ведь ты еще больше разобьешь ей сердце, пусть лучше она тебя совсем не увидит! Я сама что-нибудь придумаю. Вот возьму и напишу письмо, якобы от тебя ко мне и намекну в нем, что ты подумываешь вернуться в Тару и прочту его Мамушке. Пусть в ее сердце останется хотя бы надежда. Что ты на это скажешь?

— Хорошо, Скарлетт, не кипятись. Я подумаю как облегчить душу Мамушке и обещаю тебе, что она не будет страдать.

— Как же, она подумает! Вы только посмотрите на нее, святоша! — распалялась Скарлетт, нервно перебирая оборки манжет на рукаве и краснея от негодования.

— Ну что ты ей скажешь, что? Будешь описывать все прелести монастырской жизни и говорить как ты счастлива там? Так вот знай, она тебя не поймет, точно так же, как не понимают тебя и все остальные, только им на это наплевать, а ей нет! Ее может утешить только надежда на то, что ты уйдешь из монастыря, Керрин и я прошу тебя дать ей эту надежду. Все остальное здесь не пройдет!

— Ну, хорошо, Скарлетт, я же сказала, что подумаю.

Возбужденная разговором с сестрой, Скарлетт долго не могла уснуть и все думала, что Керрин совсем свихнулась в своем монастыре, и что у нее завтра все же не хватит духа солгать Мамушке. И если она сама не поедет с Керрин в Тару и не возьмет инициативу в свои руки, пусть даже ей придется для этого все время стоять за спиной сестры и силой выуживать из нее это лживое обещание, то вся ее затея потерпит крах.

Утром, встав раньше всех, Скарлетт наскоро выпила чашку чаю и отправилась в гостиницу к Клаусу. Она велела портье немедленно разбудить его и попросить спуститься к ней в холл. Когда он спустился, встревоженный ее ранним визитом, Скарлетт без предисловий поведала ему о своем плане.

— Я опять уезжаю в Тару, Клаус, этого требуют обстоятельства. К открытию магазина все подготовлено, и я не вижу смысла откладывать это до моего возвращения. Вообще-то я рассчитываю вернуться через пару дней, но мало ли что может случиться…

Итак, я полагаюсь на тебя, ты управляющий, тебе и карты в руки.

Скарлетт достала из сумочки связку ключей от магазина и вручила их, еще не пришедшему в себя после сна, Клаусу.

— Все работники предупреждены и придут завтра в магазин к восьми часам утра. А чтоб тебе было легче, можешь сегодня договориться с Джоном Петерсоном, он побудет с тобой при открытии, а там, глядишь, и я подъеду.

— Миссис Скарлетт, не стоит так беспокоиться, я думаю, что все будет в порядке. Занимайтесь своими делами, но если Вам так спокойнее, я приглашу Джона.

— Ну что ж, Клаус, раз ты так уверен в себе, то и я поеду с легкой душой. Итак, до свидания, мне надо поторопиться, поезд в Джонсборо уходит через полтора часа, а я должна еще вернуться домой и всех разбудить.

Скарлетт направилась к выходу, но Клаус окликнул ее.

— Миссис Скарлетт, я хотел сказать, что у Вас очень хорошая сестра, вот только жаль, что она упрятала себя в монастырь. Как Вы считаете, это у нее надолго?