«В тишине, белизною одетой…»
В тишине, белизною одетой,
Проскрипели внезапно шаги.
Между веток открылись просветы,
В небесах полыхнули круги.
После ночи глухой и метельной,
Просыпаясь, очнулся январь,
Огляделся — зима безраздельна,
Снизу снег, наверху киноварь.
Шаг людской, птичий посвист летучий,
Преклонённого леса молчок,
Сочетание зимних созвучий,
Разбегание зимних дорог.
«Побродить среди зимы…»
Побродить среди зимы,
Позабыть утраты,
Взять бы у неё взаймы
Белизны крылатой.
Под сосною снеговой
Постоять немного.
Помолчать вдвоём с зимой
Медленно и строго.
Может, вместе и вздохнём
Над своим уделом:
Долго ль нам ещё вдвоём
Быть на свете белом?
«Зима вокруг меня кружит…»
Зима вокруг меня кружит,
А я средь суеты обычной,
И день, что мною пережит,
Мне вслед взирает безразлично.
Деревья ёжатся в снегу,
Во мгле небесной нет просвета,
Остановиться на бегу
Не может ни на миг планета.
Жизнь убывает, и снуют
Безостановочно и скоро
Снежинки. Сеть над миром шьют,
Не выберешься из которой.
«Мёртвая ворона в урне…»
Голодный француз и вороне рад.
Мёртвая ворона в урне,
Сумрак снежной кутерьмы.
Что прощальней и мишурней
Отступающей зимы?
Так, давно, во время оно,
Перепутав день и ночь,
Армия Наполеона
Уносила ноги прочь.
Посреди зимы холодной,
Озираясь наугад,
Был бы впрямь француз голодный
И вороне мёртвой рад.
«Под солнцем марта леденящим…»
Под солнцем марта леденящим
Ещё не чувствуешь весны,
Но посвистом синиц звенящим
Зимы мгновенья сочтены.
Её дыханием усталым
Пронизан чёрно-белый лес,
И пахнет слабым снегом талым,
И зябкой синевой небес,
И горькой памятью, с которой
Век вековать и день, и ночь,
Как зэку с буквой приговора,
Что отменить уже невмочь.
«Всё ярче снег, и луч небесный…»
Всё ярче снег, и луч небесный
Его пронзает до нутра,
Берёзки словно бестелесны,
Белее снега их кора.
Сквозь звон синичий карк вороний
Ракетой пролетает вдруг,
Как будто мир потусторонний
Решился взять нас на испуг.
Но устояла ось земная,
Не сбилась с верного пути —
И мы спаслись, не успевая
Сказать последнее «прости».
«В лесу весна перекликается…»
В лесу весна перекликается
С неуходящею зимой,
Та льдом торчит, снегами мается,
Дуреет от себя самой.
Синицы скачут, прочь высвистывая
Предутренние холода,
Берёз звенящих вера истовая
Бела, как прежде, и тверда.
Небесной высоты проталины,
Синеющие там и тут,
Нежданны словно и нечаянны,
И словно бы чего-то ждут.
«Меня весна подстерегла…»
Меня весна подстерегла
В холодном парке на окраине
И развлекала как могла,
Пел птичий хор, слепило таянье.
Среди огромной синевы
Мелькало солнце, словно сманивая,
И падало в канавы, рвы,
Торча на дне, как складка тканевая.
Сырые тропы вглубь вели,
Темня, ориентиры путая,
Я уходил на край земли,
Всё дальше с каждою минутою.
«От ветра ли холодного…»
От ветра ли холодного,
Апрельски сумасбродного
Упряталась строка?
А всё-таки я выманил,
А выманил — не выронил,
И вот звенит, легка.
С леском перекликается,
То к облаку ласкается,
Летит скворцу вдогон,
Со мной полузнакомая,
А всё же — та, искомая,
Как сбывшийся вдруг сон.
«Всё отсырело в парке старом…»
Всё отсырело в парке старом,
Дождь шёл всю ночь и сгинул вдруг,
И птичьим праздничным базаром
Вмиг зашумело всё вокруг.
Звеня, свистя, перекликаясь,
Торгуясь будто почём зря,
То в стаи в небесах смыкаясь,
То в одиночестве паря,
То посреди ветвей мелькая,
То прячась где-то в глубине,
Весенним утро нарекая
И громко радуясь весне,
Они, чья ночь в дожде тонула,
На пенье наложив запрет,
В пылу приветственного гула
Знать не хотят её чуть свет.
«Возобновились птичьи хоры…»
Возобновились птичьи хоры,
Рванула зелень к небесам,
И лето, будто поезд скорый,
Шумит уже не где-то там,
А ближе, ближе. На перроне
Толпа заждавшихся давно,
И стелется за ним в погоне
Змеящееся полотно.
«Набежала зелёная сила…»
Набежала зелёная сила,
Обступила меня, шелестя,
Словно в детстве. Душа не забыла,
Вот и радуется, как дитя,
Вторит птичьему многоголосью
И готова взлететь в синеву,
Там, где ждут её — милую гостью.
Я же в страхе обратно зову.
«Весна с повадкою зимы…»
Весна с повадкою зимы:
Разбитый лёд, снежинок смута —
Зачем смущаешь ты умы
И не уймёшься почему ты?
Устали люди и земля.
Устала бездна небосвода,
Без устали тебя моля
Не подменять нам время года.
«Булыжником жары огромной…»
Булыжником жары огромной
Июль на плечи давит нам.
Найти бы уголок укромный,
Где тихо, где просторно снам,
Где льдистая вода в баклаге,
Где кот свернулся на печи,
И чистый, чистый лист бумаги,
И голоса как бы ничьи…
«Тяжёлый медленный июль…»
Тяжёлый медленный июль,
То дни жары, то грозы, ливни —
Попробуй, миг подкарауль,