Проект «Агасфер». Старьевщик

— Сергей Эрастович! Господин тайный советник, если угодно! — Куропаткин встал, одернул мундир. — Наш старый боевой друг совершил ошибку, в которой он уже глубоко раскаялся. Рискну заметить, что ни ваш чин, ни занимаемая должность, ни даже то, что в силу своих должностных полномочий вы и ваши люди делаете для нашего общего дела больше, чем мы, не дает вам права издеваться над заслуженным боевым офицером! Прошу также не забывать, что все мы пользуемся его гостеприимством!

— Господа, господа! Ну, нам теперь только перессориться не хватало!

Зволянский первым разрядил обстановку. Подойдя к Архипову, он с поклоном протянул руку:

— Прошу прощения за свое мальчишество, Андрей Андреевич! Прошу простить и забыть — нервишки на пределе! — Директор повернулся к начальнику охранного отделения: — А ты молодцом, Константин Эдуардович! Думаю, тебе стоит внимательнее поглядеть рождественское представление о повышениях и наградах. Мне кажется, найдешь там знакомое имя!

— Спасибо, ваше превосходительство! — Вельбицкий понял, что ему вежливо предлагают удалиться, вскочил, щелкнул каблуками: — Честь имею, господа!

Дождавшись, когда дверь за Вельбицким закрылась, Зволянский повернулся к Лаврову:

— Генерал Куропаткин интересовался венским заданием Агасфера, Владимир Николаевич! Ваша задумка, вам и пояснения давать!

— В Вене Агасферу предстоит наиболее, на мой взгляд, сложное: найти агента-курьера из России по кличке Гертруда. Предполагается, что это высокопоставленный офицер одного из окружных штабов. Это, скорее всего, даже не агент, а резидент: секретные сведения поставляются им противнику из разных округов и разных родов войск. Скорее всего, он каким-то образом сумел заагентуритъ несколько предателей. Единственное, что удалось узнать — он должен прибыть в Вену в служебную командировку двадцатого-двадцать первого октября. Одновременно он работает также и на Германию. Ни немцам, ни австриякам такое положение дел не нравится, но они вынуждены мириться. На этот раз нам удалось подкинуть немцам дезинформацию: якобы им пытаются продать «старье». Таким образом, немцы с Гертрудой пока не сговорились, решение вопроса отложили, и новейшие оружейные разработки российских инженеров-артиллеристов поехали в Австрию! Кто этот агент — мы не знаем. Не знаем даже — мужчина или женщина. Агасфер, возможно, уже знает.

— Вот уж, воистину, как в сказке: принеси то, не знаю что, — покачал головой Куропаткин. — Боюсь даже спрашивать, каким образом Агасфер может определить эту Гертруду? В Вену ежедневно приезжают тысячи людей, среди них — десятки русских, в том числе и офицеров. Где и как запланирована встреча Гертруды с «покупателем» — тоже, насколько я понимаю, неизвестно… И что же должен предпринять Агасфер, если он каким-то чудом найдет Гертруду?

Лавров улыбнулся:

— Он должен попытаться перевербовать Гертруду под «чужим флагом»…

— Перевербовать под «чужим флагом», — повторил Ванновский. — Насколько я понимаю, Агасфер должен войти с Гертрудой в контакт под личиной итальянского или британского, скажем, разведчика. Способ не нов, но порой приводит к отличным результатам! Но что это нам даст?

— Если Гертруда согласится на смену «покупателя», то будем давать ей задания определенного свойства, чтобы как можно быстрее добраться до ее агентов. И русские секреты при этом не будут уходить из отечества. Доберемся до ее сети агентов — прихлопнем всех сразу!

— А если не согласится? Или раскусит хитрость?

— Тогда остается одно: ликвидация…

— Ясно, — мрачно констатировал Куропаткин. — Ясно: ликвидация. Вот только если весточка Терентьева доберется до Люциуса раньше, чем Агасфер до Гертруды, то, боюсь, нас ждет ликвидация иного рода!

— А предупредить Агасфера о том, что он раскрыт, никак нельзя? — поинтересовался Лопухин.

Ответом ему было всеобщее молчание: правила «игры» подобный канал связи не предусматривали…

…В Вене Агасфера спасли три сошедшихся воедино обстоятельства: непрофессионализм Терентьева, немецкая педантичность и… смерть Александра III: в германском посольстве в России все силы были брошены на просчет возможных вариантов дальнейших отношений Германии и России.

Получив из спецотдела посольства расшифрованную записку Терентьева, чиновник, замещающий уехавшего в Германию фон Люциуса, прежде всего проверил наличие специальных пометок, говорящих о срочности передаваемого сообщения. Таковых не оказалось: Терентьев о них просто забыл. Не вникая в суть, чиновник отложил депешу до возвращения шефа: несрочно — значит, нет нужды снова шифровать и пересылать в Германию, перегружая тем самым линии связи и отвлекая начальство.

Лишь через два дня, приводя в порядок скопившиеся бумаги, разведчик сопоставил упоминавшиеся в дешифровке имена и понял свою ошибку. В Генеральный штаб Германии молнией полетела депеша-предупреждение для фон Люциуса. А там выяснилось, что господин советник, закончив свои дела и консультации в Германии, только что отбыл на вокзал, чтобы вернуться в Россию. Посланный вдогонку мотоциклист увидел лишь «хвост» уходящего экспресса…

* * *