Проект «Альфа К-2»

Звезды класса А находятся уже на этой стадии до трех миллиардов лет. Беда, что доказанное астрономами быстрое вращение этих звезд говорит о том, что у них вообще не может быть планетных систем. К таким звездам-одиночкам относятся и светила примерно половины следующего класса Г (примерно до подкласса четыре).

Но зато звезды следующих классов G, К и М проходят стадию главной последовательности в течение пятидесяти, а то и ста миллиардов лет. Это нам вполне подходит. Правда, здесь тоже есть ограничение. Начиная примерно от подкласса К-шесть и ниже, звезды светятся уже так слабо и так мало тепла могут уделить своим планетам, что никакого развития жизни в их системах нельзя и предположить.

Если еще учесть, что, по современным воззрениям, почти половина всех существующих звезд двойные, тройные или вообще кратные, то по расчетам получается, что примерно лишь один-два процента всех звезд нашей Галактики подходят для того, чтобы мы могли предположить возле них условия, подходящие для возникновения жизни.

— Сколько же это получается — один-два процента?

— Не так мало. Около миллиарда только в одной нашей Галактике. А если ограничиться окрестностями нашего Солнца — провести вокруг него сферу радиусом хотя бы в пять парсеков (это примерно шестнадцать и три десятых светового года), то даже внутри такой небольшой области из пятидесяти трех звезд уже три давно привлекают внимание астрономов всего мира. Это звезды: Эпсилон в созвездии Эридана — «оранжевый карлик» класса К-два; Тау в созвездии Кита «желтый карлик», чуть-чуть отличающийся от нашего Солнца и стоящий в классе G-четыре. И последняя — Эпсилон Индуса. Класс К-пять. Звезда, которую, к сожалению, не видно с нашего Северного полушария, потому что она относится к южному небу. Вероятнее всего, у этих звезд есть планеты, на которых очень возможна жизнь.

Судьба Солнца

В прихожей зазвонил телефон, и Юрий Николаевич вышел. Никола думал о далекой планете Росс. Об умирающем, тусклом Солнце, слабо греющем пустынную поверхность планеты. И о жителях, загнанных неизвестной катастрофой в сырые, холодные шахты и душные подземелья. Ему стало грустно.

Юрий Николаевич вошел в комнату сконфуженный.

— Понимаешь, старик, мне срочно нужно убыть по одному делу.

Никола нахмурился. Знал он эти дела. Как будто из комнаты не было слышно, как он это «дело» Леной называл. И чего врать?

— Ладно, я сейчас пойду.

— Только ты не обижайся… Понимаешь, мы еще раньше договорились… А тут я еще мотоцикл разобрал и позвонить забыл совсем…

Где-то в глубине души Николе было приятно, что научный работник, настоящий астроном, хотя и похожий немного на «своего брата пацана», разговаривает с ним, как со взрослым. Но все-таки было отчаянно жаль незаконченного разговора.

— Да нет, я не обижаюсь.

Никола слез со стула и стал искать кепку.

— Погоди, старик. Ты сам с книгой работать умеешь?

— Как это — работать?

— Ну сам можешь, в общем, читать, выбирать то, что тебя интересует, подбирать материалы?..

— А чего же тут сложного?

— Так я тебе покажу кое-что. Хочешь — выбери сам. Юрий Николаевич отодвинул стекло объемистого книжного шкафа и, как по клавишам, провел пальцем по корешкам книг.

— Вот тут все мое богатство.

На полке стояли книги по астрономии. У Николы разбежались глаза. Сначала он вытащил том потолще. Но его страницы слишком густо были испещрены математическими формулами. И он потянулся за другим. Юрий Николаевич повеселел, хлопнул Николу по плечу и сказал:

— Ладно, ты пока посмотри, может быть, тебя что и заинтересует. А я побегу мыться.

В ванной загудело пламя водогрея. Застрекотала электрическая бритва. Полилась вода. Никола после долгого раздумья выбрал книжку в самой красивой обложке. Разноцветные слова названия звучали таинственно и прекрасно: «Вселенная, жизнь, разум» И. С. Шкловский.

— Юрий Николаевич…

— Ну, брр… Да? Выбрал?

— Ага. Я еще вот что хотел спросить. Если все когда-то родилось, потом развивается и стареет, как человек, то все должно и умереть?..

— Конечно! Уф-ф-ф, бр-р-р!.. Это ты, бр-р-рат, пр-р-равильно понял… Ах, ч-черт! Мыло прямо в глаза… Умереть, чтобы дать жизнь новому, молодому…

— Значит, придет время — и Земля умрет?

— Обязательно… Скончается по всем правилам.

— А как же тогда человечество, люди? По-моему, этого не может быть.

Дверь ванной комнаты с треском распахнулась. На пороге предстал астроном в трусах с намыленной физиономией.

— Вот так диалектика, здорово живешь! Как это не может быть? И даже скорее, чем ты предполагаешь. Модель Солнца давно рассчитана, и не одна. Так что предсказать его дальнейшую эволюцию не проблема.

— А как?