Проект «Аве Мария»

— Почему людям нужно так много воды, вопрос? Неэффективная биологическая форма!

Я залпом осушаю литровый гидропак, который специально оставил в командном отсеке перед тем, как заняться установкой баков. Страшно обезвоживающая работа. Вытираю рот и выпускаю из рук пустую упаковку. Она медленно дрейфует в воздухе. Отталкиваюсь ногами от стены и ныряю в люк, ведущий в лабораторию.

— Между прочим, эридианцам тоже нужна вода.

— Мы храним ее внутри. Замкнутая система. Наш организм несовершенен, но мы получаем всю необходимую воду из пищи. А люди периодически протекают! Отвратительно!

Смеясь, я вплываю в лабораторию, где меня дожидается Рокки.

— На Земле живут страшные, ядовитые существа, которые называются пауки. Так вот, ты похож на одного из них. Это тебе для информации.

— Отлично. Горжусь собой. Я страшное космическое чудовище. А ты протекающий космический сгусток. — Рокки указывает на вакуумные камеры. — Проверяй!

Оттолкнувшись от стены, я перемещаюсь к камерам. Итак, барабанная дробь… По правилам надо проверить их все по порядку, начиная с первой. К черту правила, я сразу приступаю к девятой. Свечу карманным фонариком внутрь, чтобы получше рассмотреть стеклышко, где раньше были астрофаги. Проверяю данные на мониторе камеры, потом опять смотрю на стеклышко.

— Стекло в девятой чисто! — ухмыляюсь я, глядя на Рокки. — Мы получили таумебу-80!

Эридианец взрывается звуками! Его руки мелькают в бешеном ритме, колотя по стенкам туннеля. Рокки беспорядочно издает разные ноты.

Наконец, он немного успокаивается и восклицает:

— Да! Хорошо! Хорошо-хорошо-хорошо!

— Ха-ха! Ух ты! Полегче, это еще не все. — Я проверяю десятую камеру. — Ура! И в десятой стекло чистое. У нас есть таумеба-82,5!

— Хорошо-хорошо-хорошо!

— Однозначно хорошо-хорошо-хорошо! — радуюсь я.

— Теперь проверяй как следует. В венерианской атмосфере. В атмосфере Терции.

— Да, конечно…

Рокки взволнованно мечется от одной стенки туннеля к другой.

— Для каждого опыта нужны те же самые газы. То же давление. Та же температура. То же смертельное космическое излучение. Тот же свет от ближайшей звезды. Все-все-все то же.

— Да. Я сделаю. Все сделаю.

— Приступай немедленно.

— Мне нужно отдохнуть! Я восемь часов работал в космосе!

— Приступай сейчас же!

— Ну уж нет! — Я подплываю к туннелю и смотрю на Рокки в упор сквозь прозрачный ксенонит. — Сначала я выведу побольше таумеб-82,5, чтобы хватило для исследований. Я планирую вырастить несколько устойчивых колоний в герметичных емкостях.

– Да! Рассчитывай и на мой корабль!

— Конечно! Чем больше запасных емкостей, тем лучше.

Рокки скачет туда-сюда по туннелю.

— Эрид будет жить! Эрид будет жить! Все выживут! — Он сворачивает клешню в кулак и прислоняет к стенке. — Дай мне кулаком!

— Вообще-то правильно говорить «дай кулак», но я понял, — усмехаюсь я и прижимаю свой кулак к ксенониту.

* * *

Здесь точно должен быть алкоголь. Не представляю, что Илюхина отправилась бы на самоубийственную миссию, не прихватив бутылку. По-моему, она и шагу не могла ступить без глотка чего-нибудь горячительного. Перерыв все коробки в складском отсеке, я, наконец-то, нахожу то, что нужно — личные комплекты.

В коробке три вещмешка. Каждый подписан по имени члена экипажа: «Яо», «Илюхина» и «Дюбуа». Думаю, они не стали заменять сумку Дюбуа, так как свою собрать я был не в состоянии. До сих пор бешусь из-за той ситуации. Впрочем, может, я еще выскажу Стратт пару ласковых.

Забираю сумки в спальню и приклеиваю на липучках к стене. Глубоко личные вещи трех людей, которых больше нет. Друзей, которые погибли. Пожалуй, я отложу печальный момент на потом и просмотрю содержимое сумок чуть позже. А сейчас я собираюсь праздновать, и мне нужна выпивка!

Открываю сумку Илюхиной. Там полно всякой всячины. Кулон с гравировкой на русском, старенький плюшевый мишка (видимо, ее детская игрушка), килограмм героина, несколько книг и, наконец-то! Пять литровых гидропаков с прозрачной жидкостью, подписанных по-русски: «Водка». Я тут же узнал знакомое слово. Когда я успел его выучить? Я провел несколько месяцев на авианосце в компании чокнутых русских ученых и видел это слово не раз.

Застегиваю сумку Илюхиной и, оставив приклеенной к стене, влетаю в лабораторию, где меня ждет Рокки.

— Нашел! — радостно объявляю я.

— Хорошо-хорошо!