Проект «Аве Мария»

Я удивленно смотрю на Рокки: куда же делся привычный комбинезон и пояс с инструментами? Эридианец впервые надел этот наряд.

— Так-так-так! Тебя не узнать!

Он стоит в горделивой позе. Туловище покрыто гладкой тканью, на которой закреплены твердые пластины симметричной формы. Похоже на броню, но пластины расположены не вплотную друг к другу и вроде не металлические.

На спине вокруг вентиляционных щелей виднеется своеобразное ожерелье из необработанных драгоценных камней. Явно какое-то ювелирное украшение. Техника огранки напоминает земную, но качество камней просто ужасное. Все какие-то пятнистые, бесцветные. Зато большие и, готов поспорить, прекрасно звучат для сонара.

Рукава мундира прикрывают конечности Рокки примерно наполовину, манжеты отделаны одинаковым орнаментом. Между плечами сделаны соединения в виде мягких плетеных шнуров. И я впервые замечаю на эридианце перчатки. Все пять клешней затянуты в грубый материал, смахивающий на простую мешковину. Парадная форма сильно сковывает движения Рокки, но что поделаешь — красота требует жертв!

— Ты потрясающе выглядишь! — делаю я комплимент.

— Спасибо! Это особая одежда для праздников.

— А это особая жидкость для праздников, — говорю я, салютуя бутылкой водки.

— Люди… едят, когда празднуют, вопрос?

— Ага. Знаю, для эридианцев это очень интимный процесс. И он кажется тебе слишком неэстетичным. Но земляне празднуют именно так.

— Значит, будем есть! У нас праздник!

Я подплываю к лабораторному столу, на котором укреплены две камеры. В первой воссоздана атмосфера Венеры, во второй — атмосфера Терции. Обе я постарался смоделировать как можно более точно. Я руководствовался самыми надежными источниками, черпая их в колоссальной бортовой библиотеке, содержащей все, когда-либо изданные человечеством справочники, а также пользуясь знаниями Рокки о его родной звездной системе.

В обоих случаях таумебы не только выжили, но и дали потомство. Они размножались с невероятной скоростью, и горстки астрофагов, которые я впрыскивал в каждую из двух камер, уничтожались моментально.

— Таумебе-82,5! Спасителю двух миров! — Я торжественно поднимаю гидропак с водкой.

— Ты нальешь эту жидкость таумебам, вопрос?

Я открываю зажим на трубочке.

— Нет, у людей так принято говорить. Я чествую таумебу-82,5.

Отпиваю глоток. Во рту разливается огонь. Илюхина явно предпочитала крепкие напитки.

— Да! Надо много чествовать! — отзывается Рокки. — Человек и эридианец помогают друг другу и спасут всех!

— Кстати! — оживляюсь я. — Мне понадобится система жизнеобеспечения для таумеб. Устройство, которое станет кормить их астрофагами, чтобы колония не погибла. Полностью автоматическое, с рабочим ресурсом на несколько лет и весом менее килограмма. Их нужно четыре штуки.

— Почему такое маленькое, вопрос?

— Я собираюсь поместить по одному в каждого жука. На случай, если с «Аве Марией» что-нибудь случится по пути домой.

– Отличный план! Ты молодец! Я сделаю тебе устройства. А еще я сегодня завершил механизм для перекачки топлива. Могу прямо сейчас передать тебе астрофагов. А потом мы оба отправимся по домам!

— Да. — Моя улыбка меркнет.

— Все хорошо! Но отверстие на твоем лице показывает печаль. Почему, вопрос?

— Впереди долгое путешествие, которое я проведу в полном одиночестве.

Я еще не решил, готов ли рискнуть и погрузиться в кому. Наверное, придется, чтобы не сойти с ума. Кто знает, выдержу ли я абсолютное одиночество и никакой еды, кроме противного жидкого питания для коматозников. По крайней мере, первую часть пути я твердо решил провести в сознании.

— Ты будешь по мне скучать, вопрос? Я да. Ты друг.

— Да, я буду по тебе скучать. — Я делаю большой глоток водки. — Ты мой друг. Черт, да ты мой лучший друг! И совсем скоро мы расстанемся навсегда.

Рокки задумчиво соединяет две облаченные в перчатки клешни. Вместо обычного клацания раздается приглушенный стук.

— Не навсегда. Мы спасем планеты. И у нас есть технологии, основанные на астрофагах. Мы станем летать друг к другу!

— Успеем ли мы проделать все это за пятьдесят лет? — с вялой улыбкой спрашиваю я.

— Вряд ли. А к чему спешить, вопрос?

— Мне осталось жить лет пятьдесят или около того. Люди… — Я громко икаю. — Люди живут не очень долго, помнишь?