Проект «Око»

— Почему вас везли так, будто бы тут полные фургоны оружия?

Ответа не последовало.

— Вылезайте! Давайте! Живо!

На выгрузку оставшихся в живых и раненых ушло всего пара минут. Дорога наполнилась гулом и детским плачем. Стоя на коленях под дулами автоматов, старики с ненавистью молча смотрели на бойцов сопротивления, женщины плакали и прижимали к себе детей.

— Что будем делать, командир? — это был сержант.

Оливер еще раз окинул взглядом толпу, взятую в неплотное кольцо.

— Бойцы! Построиться! — рявкнул Оливер.

Сержант поменялся в лице. Он знал, что будет дальше. Оливер же подошел к толпе и заговорил громко и четко, чтобы каждый его услышал:

— Всем лечь на землю! Лицом вниз, руки на затылок!

После того как основная масса пленных выполнила указание, он дождался, пока женщины уложат детей, прижимая их головы к земле, и продолжил:

— По законам военного времени вы признаетесь виновными в содействии преступной армейской хунте, захватившей власть в стране, и проговариваетесь к смерти, — над дорогой повисла тишина, нарушаемая редкими всхлипами женщин.

— Командир… — шепнул Оливеру на ухо Майкл. — Командир, тут же только женщины и дети да пара полуслепых стариков, командир!

— Да, сержант, — Оливер отвечал громко, чтобы его слышали все, — тут только женщины и дети. Сестры, жены и будущие матери солдат преступного режима! Это война, и они были бы рады увидеть каждого из нас в могиле! Выполняйте приказ!

Сержант не двинулся с места.

— Хорошо. Пусть будет так, — Оливер развернулся к негру спиной. — Отряд, слушай мою команду! Приготовить штыки! Беречь па­тро…

Оливер уже почти закончил, как увидел чей­то силуэт в подлеске, чуть позади, за толпой лежащих на земле пленных. Он неосознанно сделал шаг вперед. В этот момент одна из женщин рванулась к нему и, попытавшись выхватить из его рук карабин, нажала на спусковой крючок подствольного гранатомета, которым Стальной Генерал так и не воспользовался в бою.

Снаряд ударил в грудь пленной, мгновенно взорвался и опрокинул Оливера на спину. Последнее, что он увидел перед смертью, — это темное ночное небо на фоне звуков начавшейся на обочине бойни…

— Оливер! Ты что, заснул?! — Мэтт прошел в свой кабинет и бросил планшет с отчетами на стол.

Стальной Генерал потянулся в кресле и начал разминать затекшую в неудобной позе шею.

— Да уже вторые сутки на ногах, даже это паршивое кресло кроватью кажется.

 «И паршивые сны снятся», — подумал он, но ничего не сказал.

— Ты мне тут не зубоскаль, — Мэтт был не в духе. — У нас есть проблемы с дисциплиной, конкретно в твоем корпусе. Что можешь сказать в свое оправдание?

Оливер потер глаза и дезориентированно уставился на сидящего напротив Мэтта. Из его головы не шел этот странный многоуровневый сон, но с каждой секундой бодрствования он становился все дальше и призрачнее.

— С дисциплиной? — он прикинулся, что не услышал вопрос Мэтта, чтобы выиграть еще немного времени. — Ну, что я могу сказать, ты же знаешь, что все они считают себя смертниками. Вот и живут на полную катушку.

— Они не смертники, — хмуро парировал Мэтт. — Не моя вина в том, что все, кто идет с тобой в бой, долго не живут, а в первую очередь — твоя.

— Но мы же выполняем задачи, которые ставит штаб, конкретно ты, Мэтью.

Лидер сопротивления откинулся на спинку своего кресла и сложил руки на груди.

— Оливер, — продолжил он после небольшой паузы, — мы оба прекрасно знаем, что на одно твое задание с потерями пять проходят без жертв. Ты можешь это донести до личного состава? Сам?

— Мэтт, старик, ты считаешь, что это как­то подействует на моих бойцов? Хочешь дисциплины — хватит забрасывать нас в тыл или на диверсии каждый раз. Самоубийственное задание? Всегда есть бойцы Стила! — Оливер стал заводиться. — Ты думаешь, мне легко терять людей? Ты вообще понимаешь, сколько труда уходит на то, чтобы найти и подготовить замену на место хотя бы одного погибшего? В прошлый раз, после гибели Питера, я почти полгода не мог найти себе толкового подрывника, который не угробил бы нас всех, перепутав клеммы! Давай нам задания по охранению и патрулированию, и парни быстро успокоятся!

— Тихо ты, сам успокойся, — Мэтт был слегка удивлен подобной бурной реакцией. — Будут тебе задания по патрулированию, если так хочешь. Только твои головорезы быстро начнут проситься на передовую, ты же сам знаешь.

Оливер вздохнул, встал со своего места и начал прохаживаться по кабинету Мэтта.

— Знаешь, сколько в моей ударной группе семейных?

— В смысле?

— Ну, сколько бойцов имеют семьи? — уточнил Оливер.

Мэтт на секунду задумался.

— Не знаю. Думаю, как минимум половина, у тебя там, вроде как, не мальчики уже.

Оливер остановился у книжного шкафа и, водя пальцем по корешкам, ответил: