Проект «Платон»

— Но у неё не было никакого МДП! — Припечатала Ольга, глянув на съёжившегося мужа. — Не было, и быть не могло. И не будет! И у тебя нет! — Строго посмотрела она на мужа. Но, как любящая супруга, тут же смягчилась: — У тебя биполярное расстройства, дорогой. А нашей распущенной Насте даже аффективные расстройства настроения приписали с большой натяжкой. Авансом. Как за её единственную так и не сданную самостоятельную работу.

— Вы так говорите, будто это почётно — иметь хоть какой-то психопатологический диагноз! — Подал несмелый голос Иван.

Все трое снова уставились на него.

— Ты как вчера родился! — Усмехнулся Антон.

— В любом случае, господин Васильев хорошо влияет на Настю.

— Влиял.

Антон решил сделать атмосферу чуть грозовой. Эстетика этого помещения просто обязывала. Он достал из кармана фотографию Васильева. Фотографию из базы данных полиции. Мёртвый Васильев на грязном потрескавшемся асфальте. И протянул её Ольге. Она здесь явно была главой семьи.

— Не влияет. И влиять уже не будет. Влиял. Господин Васильев убит. Об этом даже в новостях говорили.

— Мы не смотрим телевизор! — С презрением отрезала Ольга Чиргадзе. И Артур головою закивал так, что, казалось, сейчас отвалится. Будто подозрение в просмотре семейством Чиргадзе телевизора больше ужаса, чем в убитом человеке. Человеке знакомом, лечившим члена их семьи.

— Зачем же вы тогда снимаетесь в сериалах? — спросил Иван с искренним удивлением.

Артур не удостоил его ответом. За него ответила жена:

— Если хочешь жить в достатке, приходится изменять себе.

— А-а-а, — протянул Антон, выражая искреннее удивление открывшейся бездне мудрости. И тут же с детской наивностью вопросил:

— Изменяя себе, нет ли риска в результате таки измениться самому? Превратиться в пыльную бархатную портьеру под пластиковыми небесами? Может пока не поздно — на волю, в пампасы?

Ольга предпочла не заметить откровенной насмешки уже, было понравившегося ей молодого человека, и просто вернула фотографию Антону, поменяв тему методологическую на тему прикладную:

— Очень жаль. Васильев мне нравился. Я с ним общалась несколько раз. Вовсе не на предмет Анастасии. Мы с ним обсуждали перспективы сотрудничества нашего театра с его клиникой. Арт-терапия. К тому же у него проходили лечение и реабилитацию много известных актёров и режиссёров, людей искусства. Очень жаль. Мне он казался очень умным, обаятельным мужчиной. И хорошим человеком.

— Он всем таким казался.

— Так вы здесь вовсе не из-за Анастасии?! Зачем же вы наврали?

— Мы не наврали! Не совсем, — вклинился Иван. — Мы действительно ищем Анастасию.

— Возможно, она убила Васильева! — Отчеканил Антон, глядя прямо в глаза Ольге.

«Считывает первую реакцию, она самая правильная, — отметил Иван. — Хочет узнать, насколько Ольга ненавидела свою падчерицу».

Но Ольга настолько естественно рассмеялась, что стало глупо подозревать её в предвзятом желании навешать на падчерицу придуманные грехи. Видимо, реальных было более, чем достаточно.

— Настя в его адрес захлёбывалась самыми горячими восторгами. Васильев — очень хороший манипулятор. Ему девочка как минимум подчинялась. Чего нельзя сказать о её отце, — она бросила довольно холодный взгляд в сторону давно замолчавшего мужа. — Ей нравилась погремушка подаренного псевдодиагноза. Теперь она имеет полное право ничего не делать не потому, что бездарная лентяйка, а потому что у неё аффективные расстройства настроения, прости господи! Но вряд ли Настя убила Васильева. Или хоть кого-нибудь. Убийство — это, всё-таки, дело. Законченное. От и до. Понимаете?

Антон поднялся.

— Ольга, Артур, спасибо за чай. И за разговор. Нам пора.

Иван поднялся следом и несколько растерянно спросил:

— А почему Анастасия не живёт с вами?

— Не хочет, — спокойно ответила ему Ольга.

— Но если бы она была вашей дочерью? Вашей! Вышедшей из вас! Вы бы разрешили ей шляться неизвестно где? Жить по хостелам?

Иван и сам не ожидал от себя такой горячности и неосторожности формулировок. Но Ольга была спокойна. Будто не первый раз задумывалась над этим вопросом. И ответила на него честно и просто, безо всякой, наконец, нарочитой театральщины.

— Вряд ли бы я смогла что-то запретить или разрешить своей родной дочери. Но я бы… Я бы старалась постоянно быть рядом. У вас есть дети, мальчики?

Иван и Антон отрицательно покачали головами.

— Когда у вас появятся дети, даже если вы будете счастливо женаты на матерях собственных детей, — ваши собственные дети вас сперва слегка пораздражают, затем — недолго позабавляют, а потом они вырастут. То есть в итоге для вас ничего не изменится, мальчики. Потому что дети довольно быстро растут. А мужчины так и остаются мальчиками. Они могут быть раздражены, могут забавляться. Они могут быть серьёзно увлечены своим делом. Они могут быть огорчены неудачей, или обрадованы успехом. Но они всегда остаются свободными.

— Даже от собственных детей?!

— Особенно от собственных детей.