Проект «Платон»

— Как минимум, ты обнаружил в себе способность иронизировать. Вслух. Раньше-то всё про себя, про себя.

Создатель, в свою очередь, стал ироничен. Однако, надо признать, мягок. Это была добрая ирония.

— Васильева убила Елена Вересаева. Ещё одна пациентка клиники Васильева. Тоже красивая, стройная блондинка. И тоже сирота. Разница только в том, что она — круглая сирота. Вроде меня. И ещё в том, что у неё была настоящая специальность. В отличие от убитых Васильевым девушек. Она нейрохирург. И диагноз у неё самый настоящий. Прозопагнозия. И я отказался от этой девушки, потому что она убила человека. Хотя и такого, как Васильев. Полагаю, вы уже в курсе, кем он оказался.

Виддер кивнул.

— Ты отказался от девушки, потому что ты болван. И более ни почему. Понятия не имею, как это исправить. Хотя и очень хочу. Для начала рекомендую перечитать сказку «Царевна-лягушка». Ты кстати, никогда не задумывался, что множество и множество сказок и легенд — они о мутациях и трансформациях? Тела и духа?

— Ага. Особенно «Колобок». В конце его расплющило трансформацией, произошедшей в желудочно-кишечном тракте лисы. Это сейчас самая доступная мне буквальная истина. Я не способен нынче к восприятию образов.

— Идём ко мне в кабинет. У меня есть очень хороший кальвадос. Ровесник Ремарка. Сегодня есть повод.

— Помянуть мою несостоявшуюся любовь?

— Не льсти себе. Для этого хватило бы и яблочной кизлярки.

Глава тринадцатая

— Мой дорогой друг и ученик, в соответствии с законом жанра необходим неожиданный поворот! — Произнёс Создатель, открывая перед Иваном дверь в свой кабинет.

Ивана несколько насторожила такая любезность. С него моментом стряхнуло вялость и леность.

— Какого жанра?

— Жизни. Жизнь — это такой жанр. Заходи уже!

Иван зашёл в кабинет.

И замер столбом. В кресле у журнального столика сидела Елена.

— Здравствуй, Иван Ефремов.

— Здравствуй, Елена Вересаева.

Пауза затягивалась.

— Остальных не хочешь поприветствовать? — донёсся до Ивана голос Создателя, будто издалека. Иван встряхнулся и огляделся.

В кабинете на диване сидели Михаил Александрович Митрофанов и Александра Аркадьевна Васильева.

— Здравствуйте, остальные! — Эхом отозвался Иван.

Митрофанов поднялся, подошёл к Ивану и протянул руку. Только и оставалось, что пожать. Что Иван и проделал на автомате. Васильева была ослепительно хороша и только приветственно кивнула Ивану, улыбнувшись. Он кивнул в ответ.

— Присаживайся, Иван! — Создатель указал на свободное кресло у журнального столика, где уже сидела Елена.

Иван послушался. А что ещё оставалось? Картинно вопить: что здесь происходит?! Сейчас объяснят. Или не объяснят. Если вообще что-то происходит. И это не очередная иллюзия, фокус от Создателя. Иван наклонился к Елене и спросил тихо, но со злой иронией:

— И Антон здесь?!

Елена не повелась на его интонацию, она посмотрела на Ивана мягко, и очень внимательно, будто изучая его — уж лучше бы она обиделась или разозлилась!

— А ты его видишь?

— Нет.

— Значит, его здесь нет. Если ты кого-то видишь в помещении — он есть в помещении. Если ты кого-то не видишь в помещении — его нет в помещении.

— Спасибо за столь познавательный экскурс в прикладное ориентирование! Особенно забавно, что его мне преподнёс человек, который забывает твоё лицо, как только покидает. Помещение!

— Лицо. Но не тебя, — с нежностью сказала Елена и откинулась на спинку кресла, давая понять, что ритуальный турнир окончен и сильнейший первым покидает арену, как и положено церемониалом.

Тем временем Илья Николаевич подошёл к бару, достал бутылку, четыре стакана, подошёл к своему столу, открыл, налил и по очереди преподнёс каждому.

— Предлагаю выпить за первый маленький практический шажок Проекта «Платон». Это достойно такого напитка.

Все, кроме Ивана, салютовали — и пригубили. Иван выпил до дна, не салютуя.

— Потрясающе! — Отметил Митрофанов. — Идеальны й напиток. Как он играет на языке, нёбе, оставляя долгий след…

От удовольствия он даже закатил глаза.

— Михаил Александрович умеет ценить по достоинству. Со временем и к тебе придёт. Это не тот напиток, которым надо себя оглушать. Если ты хочешь напиться, — я мог бы предоставить тебе менее благородную, хотя и не менее эффективную альтернативу. Например, медицинский спирт.

Иван посмотрел на опустошённый стакан. Впрочем, Создатель подлил ему ещё.

— А теперь попробуй медленно, со вкусом, а не выкатив сразу в глотку!

Иван послушно пригубил.

— Хороший кальвадос.

— Хороший! — Иронично укорил Создатель. — Он безупречный! Ладно, оставим на время дегустацию. Не то нашего Ивана сейчас разорвёт от нетерпения, ярости, досады и всего остального, вызываемого гордыней юношеского максимализма, не смотри, что доктор наук.

— Похоже, я для вас не доктор наук, Илья Николаевич. А лабораторная крыса!

— Это не так уж и далеко от истины, мой дорогой. Но меня несколько извиняет тот факт, что я очень люблю лабораторных крыс. Но оставим наши попытки уязвить друг друга. Я хочу рассказать тебе одну историю.