Проект "Стокгольмский синдром"

— Лёнь, говори ему об этом по чаще, — отмахивается от меня, словно я уже старая новость. — Вся ситуация с их разводом, — снова хохотнул, — с последним, — решает уточнить, каким именно, будто я еще не в курсе о судьбе брака четы Власовых. Удивительно, что Ирина все еще сохранила фамилию мужа, наталкивая на очень интересные выводы ее поведения, а не провокация ли это для Степы в очередной раз. — Выбила из сына дух и разум одновременно. Я не понимаю вас, молодежь, — Игорь Андреевич перешел на тон возмущения. — Сходитесь, расходитесь… — замолкает. — Не цените чувств и мгновений, а ведь наша жизнь, черт возьми, ускользает, а глядя на своих пациентов, вот, Лёнь, скажи мне честно, не возникало мыслей, что однажды ты тоже окажешься среди них?

— Возникали, Игорь Андреевич, и не раз.

— Вот поэтому мой друг, — он тычет в меня указательным пальцем, — мы все в этом мире потерянные, — затем долго смотрит мне в глаза и выдает: — Так, какого черта, я узнаю, что ты, — взмахнул рукой в мою сторону, подбирая подходящие слова для своего негодования, — адекватный человек среди всех этих баранов, да-да, я имею ввиду друзей, — мы оба рассмеялись, на определение адекватности всей нашей шайки, периодически попадающих в неприятные и очень пикантные ситуации, но это было в далекой беззаботной молодости. — Предстаешь в образе — шпиона, а иначе назвать я тебя не могу. Объяснись, ведь я должен понять с какой целью ты направлен в мою клинику.

Согласно кивнув своему теперь уже начальнику, я встаю со стула и направляюсь к столу, беря папку с двенадцатью делами на пациентов, которых должны доставить в ближайшие сутки. Передаю мужчине, тот нахмурил свои брови, затем надел очки, изучая подробности.

— Что, проект «стокгольмский синдром»? — он тут же поднял на меня свои глаза, в которых просматривалась искорка удивления, смешанная с недоверием. — Этот твой штаб, — подчеркивает слово «твой» выделяя принадлежность к другому рабочему месту. — Выбрал мою кантору в качестве места проведения своих допросов. Интересный расклад выходит, — трет подбородок, еще сильнее погружаясь в свои думки. — Среди двенадцати человек — один преступник, а ничего, что у меня не приспособленное место под такие ситуации. Я возмущен, — Игорь Андреевич вскочил, и начал ходить по кабинету туда-сюда, напоминая мне Степана, потому что этот ненормальный полностью унаследовал все черты характера отца, ибо был воспитан только им, а мать, это уже другая история. — Леонид, я крайне возмущен, — не унимается мужчина, размахивая руками по обе стороны. — А как же репутация клиники, если все пойдёт тартарары. — Он уставился на меня, ожидая ответа.

— Все вопросы к начальству и их проектам, я только исполнитель, — честно отвечаю, устав от вечного давления со всех сторон. Игорь Андреевич подошел ко мне, и положил руку на плечо, сильно сжимая и привлекая мое внимание.

— Не в тебе дело, сынок, — он по-отцовски улыбается, как своему родному сыну, и я буквально вижу ухмылку Степки. — Ты сам-то как, держишься? — выискивает в моих глазах ответ, который и без слов очевиден.

— Тяжело, — выдыхаю, — без нее мне очень тяжело, — признаюсь, будто готов к смертной казни.

— Тебе надо выдохнуть, и попробовать разобраться в самом себе, вдруг упускаешь очевидного, или, наоборот, смотришь не в том направление, — дает совет Власов-старший. — Я тоже мало верю в побег Ольги, — он подмигивает мне, по-мужски поддерживая меня своим словом. — Присмотрись к тем, кого бы в жизни не смог обвинить.

— Знаю, — тихо отвечаю и киваю. Мужчина отходит от меня на приличное расстояние, и вновь садится на стул, положив ногу на ногу, принялся изучать поочередно анкеты. Я тем временем распаковал все свои файлы на рабочем компьютере, и решил вновь глянуть на дело жены, как и советовал отец Степана, мне действительно нужно сузить круг подозреваемых, а лучше составить цепочку, восстановить все до секунды. А это значит, что мне предстоит встретиться с Ириной, потому что девушка была в очень близких отношениях с моей пушинкой, и быть того не может, чтобы она не заметила в моей Оле перемены. Неужели моя пушинка могла посчитать меня изменщиком, ведь в тот роковой вечер, я даже пальцем не коснулся Дианы, тем более на тот момент мы с ней были настоящими напарниками, играющие свои роли.

— Есть идеи? — прерывает мои размышления. Я смотрю на него, безмолвно прошу повторить заданный вопрос, который я прослушал. Игорь Андреевич показывает папку, что успел просмотреть, — я про пациентов.

— Да, есть, — соглашаюсь и встаю с места, направляясь к нему. Сев, напротив, я взял из его рук папку и разложил на столике двенадцать фотографий, четыре на три, выделяя несколько типажей, которые по описанию и характеристикам более подходят к преступнику. — Вот, смотрите, — указываю на верхние три, среди них двое мужчин и одна женщина, возраст приблизительно одинаковый не более сорока лет, социальный статус идентичен, семейное положение тоже. — Если учесть все склоняющие факторы, то я бы хотел в первую очередь проработать с ними.