Проект «Тревожные Небеса»

– Уверенность и не нужна. Тебе требуется только добрая воля. Почему ты отправился в убежище после того, как нашёл нашего друга мёртвым?

– Я… не знал, что мне делать. Потерял веру… думал просто найти жену и дочь. Найти Сашку… Не думал я о последствиях… ослеп от глупости и…

– Но твой напарник с тобой не отправился, ведь так?

– Он испугался. Для него более верный выбор – остаться на полигоне…

– Потому что кто-то становиться воином, а кто-то едой. Ты пей, друг мой.

Я подношу замусоленный стакан, нюхаю и удивлённо расширяю глаза.

– Пахнет кокосом и жасмином… и немного мятой.

– Да, да… пей.

Я делаю глоток, потом ещё один, потом ещё… через несколько секунд стакан уже пуст.

– А теперь отдохни, – старик поднимается с моей кровати и идёт к двери.

– Постой, не уходи! Мы ещё увидимся?

Он поворачивается и снова улыбается:

– Я буду рядом, друг мой. Отдохни.

Раздаётся звонок. Щелчок. Он исчезает в дверном проёме.

Я закрываю глаза. Неожиданная усталость вдавливает моё тело в белую тюремную койку. В темноте раздаются далёкие голоса. Я осознаю, что балансирую где-то на грани между сном и явью. Голоса становятся всё громче, а темнота всё менее чёрной. И вот я уже чувствую, будто лечу по огромному тоннелю без стен вниз к далёкому свету и гомону толпы, которая ожидает именно меня.

Я уже слышу их крики и приветствия. Я уже различаю их лица с огромной высоты. Неужели это возможно? Нет! Это совершенно не мыслимо, но я, кажется, знаю, как зовут каждого из них! Это точно! Вот тот, весёлый улыбчивый парень, это и есть тот Квадрат, которого мы искали. Да, это он! Я в этом уверен… а ещё, я, даже на такой высоте над ними, даже ещё не пролетев свой путь по этому безумному тоннелю, глядя в его глаза говорю с ним…

– Мы шли к тебе, чтобы спросить про Рай… Про маленький Рай, – кричу я ему, пытаясь заглушить рокот толпы, ожидающей моего прибытия.

– Я знаю, – не шевеля губами, отвечает он и тут же каким-то непостижимым для моего сознания способом показывает мне, где находится Рай.

Я ошалело выпучиваю глаза и встречаюсь взглядом с довольным и радостным Герасимом. Он приветственно машет рукой и обнимает Стража, который кормил нас грибами Валоóрдена. Все смотрят на меня. Все так счастливы. Я всё ближе и ближе к земле и уже на подлёте мой усталый разум осеняет мысль…

А может, они все умерли? И я умер? И это… Чёрт, может, это просто… Начало СМЕРТИ?

– НЕТ! – отвечает мне безголосый хор, ожидающих моего прибытия, – Это начало ЖИЗНИ!

В этот момент я падаю в толпу и открываю глаза.

—

Я сажусь на своей белой койке и прислушиваюсь. Точнее «принюхиваюсь»… Хотя, и это слово не верное и не отражает сути. Это как запах еды – такие вещи не осознаются на уровне мозга и это не объяснишь человеку, у которого никогда не было обоняния.

Как это чувствовать запах?

Я сижу на кровати и чувствую. Новые ощущения наваливаются на меня таким неожиданно богатым потоком, что я глохну и слепну от обилия этой новой невероятной жизни. Я смотрю на белые стены вчерашней тюрьмы и со смехом осознаю, насколько она условна и бессмысленна.

Насколько условна и прекрасна в своём бесконечном танце сама жизнь. Я чувствую, как за стеной Роберт получает приказ вести меня к доктору. Я вижу его глаза прямо перед своими.

Звонок. Щелчок. Теперь мне нет нужды заглядывать в его глаза и искать там человека. Я вижу без глаз.

Я встаю. Мы идём по коридору. Он прислоняет ладонь к считывателю. Дверь открывается. Я прохожу в кабинет и сажусь в кресло. Доктор смотрит на меня с интересом. Я с интересом смотрю на него. Но если Роберт – поверхность пруда, под которой стаи рыб сверкают своей чешуёй и колеблются в медлительном танце прекрасные водоросли… то доктор – это поверхность лужи, за которой лишь грязь воспалённого эго…

– Вадим, вы меня слышите? – он ухмыляется, глядя на меня поверх своих очков.

– Да, доктор, я прекрасно слышу вас.

– Замечательно, – он делает пометки в своих бумагах, – Это очень хорошо. – снова поднимает на меня глаза, – Обычно новый препарат полностью как бы «подчиняет» организм через четырнадцать-шестнадцать дней. Однако первые признаки работы «ульевого гормона» вы можете почувствовать уже сейчас. Вы понимаете меня, Вадим?

– Да, я прекрасно вас понимаю, – я понимаю его и без слов.

– Хорошо… это очень интересно. А какие-то сигналы от Роберта вы уже чувствуете?

– Роберта? – я втягиваю окружающее пространство своим новым органом чувств и замечаю интеллектуальную игрушку. Убогий калькулятор на солнечных батарейках, который, восхищаясь своим смехотворным «могуществом», создали эти люди…

– Да, доктор, – отвечаю я с улыбкой, – Я ощущаю сигнал Роберта.

– Это занимательно… а… какие, если не секрет?

– Все, – я снова не сдерживаю улыбку, – Их не настолько много.

– Все? – он выпучивает глаза, его очки чуть не скатываются с переносицы, – Как это все? Вы смеётесь?

– Нет доктор, – я подавляю улыбку, – Это было бы слишком высокомерно – смеяться над таким. Я чувствую все информационные импульсы Роберта. Они достаточно примитивны. Кроме того в самой нейросети есть очевидные уязвимости…