Проект «Убийца»

– Есть планы на день благодарения?

– Это зависит от начальства.

– В таком случае, я приглашаю тебя на семейный ужин. Моя мама не принимает отказов, поверь, с мексиканскими женщинами лучше не спорить.

– Поверю тебе на слово, – Фобиас опустил веки, погладив приятный холодящий пластик ноутбука. – Я приду. Обязательно.

– Что же, осталось продумать речь для приглашения Чарльза.

– О, – заинтригованно хохотнул Фобиас, – дядюшка Чес будет в восторге.

Фобиас открыл ноутбук, только когда их с Эдрианом разделяло приличное расстояние. Из-за чего агент сделал пометку проверить ноутбук родственника при первой же возможности.

* * *

– С возвращением, Арлин, – с радостным кличем поприветствовал Кокс, взмахнув полотенцем у стойки бара, как стриптизёр последним лоскутом одежды у шеста. – Рад тебя видеть. Я соскучился. Рендал отвратительный слушатель.

А как была рада вернуться Арлин в место, где на разделяющих трёх метрах под землёй её изнасиловали толпой и едва не отрубили голову мачете. Энтузиазма Кокса в первый рабочий день она не разделяла, скупо ответила на вопросы о здоровье, заверив переполошившегося бармена, что не заразна, про себя добавив, что зараза к заразе не липнет.

У неё и не было возможности злиться, обижаться, проклинать – чудо-таблетки из пластмассовых упаковок притупляли не только боль, но и эмоции. Её несло на тёплой волне течения жизни, сквозь бурлящий поток клиентов, сквозь какофонию пьяных, возбуждённых голосов. Возможно, Рендал соврал про таблетки, и прописанное доктором Кэмпбеллом лекарство на деле могло оказаться экстази из кармана Кокса.

К слову Рендал, критично осмотревший её пару дней назад, заявил, что на ней всё заживает как на собаке – это у них явно черта семейная. И отправил на работу без справки о состоянии здоровья.

Арлин не могла согласиться с этим, рассматривая на рассвете, на краю гибели потустороннего мира перед мучительным утренним сном кошмарные шрамы на теле – витиеватые, грубые узоры, подписи содомитов, печати восторженной публики, слепых фанатов Мастера. Пожалуй, ей стоило оставить и свою подпись – она подходила под каждое вышеизложенное описание.

Однажды ночью пришедший Годзиро Такаши, увидев Арлин на рабочем месте, расплылся в циничной улыбке истинного кицунэ – подлого японского духа, и шутливо поклонившись, потрепал её по голове. Как настоящую шавку. Хороший пёсик, молодец, к ноге. Как будто не он три недели назад затолкал её одурманенную хлороформом на заднее сидение своей тачки, и не он привёз её на групповое изнасилование. Вместе с Ода Наоки, профессиональным убийцей, если верить Рендалу, способным убить двадцатью способами с помощью простого карандаша. Жизнь Чэйн Боунда текла своим чередом. Ничто не могло помешать цикличности жизни, даже изнасилованная и потрёпанная жизнью официантка.

Главное держать себя в руках, а точнее сами руки – чтобы крепко сжимали поднос с выпивкой и закуской из фисташек, чипсов и контрабандных шоколадных плиток, в которых нашли отравляющую краску.

Вылезший из норы Рендал неуклюже упал за барную стойку и, массируя шею, страдальчески крикнул, привлекая внимания Кокса:

– Кокс, плесни мне виски.

Даже фразы одни и те же. Либо жизнь и правда циклична, либо Арлин попала в треклятый день сурка.

– Ты никогда не платишь, Рендал.

– Запиши на счёт Демара, – Рендал скривился, заметно напыжившись, но в глаза Кокса не смотрел.

– Босс сказал на его счёт ничего не записывать, – беспристрастно заявил Кокс.

– Он совсем обнаглел? – взъярено воскликнул Рендал. Для пущего эффекта ему стоило бы сидеть за одним из столиков, вскочить с места и опрокинуть его. – Не выдаёт мою зарплату! Говорит, что хранит и копит для меня в надёжном месте подальше от меркантильных сук! Чтобы я не потратил всё за один день! И выдаёт минимум на нужды!

Кокс развёл руками, демонстрируя, мол, что он может, простой бармен, подчиняющийся рабочему регламенту. И злобный Рендал Блеквелл, способный переломать ему хребет, не входит в исключения.

Бармен, протирая стакан висящим на плече полотенцем, присоединился к беседе с другим клиентом, сидящим рядом с Блеквеллом и в отличие от того всегда оставляющего чаевые.

– Давай, Кокс, выкаблучивайся, а я посмеюсь после твоей смерти. – Рендал угрожающе выставил указательный палец, сощурил глаза, в которых плескался неистовый фанатизм, а в голосе зазвенели знакомые ноты слепой веры. – Когда конец света наступит, я посмеюсь на твоей могиле. Ибо выживут только верующие. Только помазанные Глекгодом заслужат жизнь на этой земле!

– Боже, Рендал, ты, наверное, единственный человек, который верит в конец света, – Кокс говорил с мягкой иронией, как если бы боялся обидеть шуткой калеку или психически больного из-за моральных соображений. Или как мать с ребёнком, который уверял в существовании чудища под его кроватью.

– Через месяц, если конец света не наступит, я так и быть напою тебя виски за свой счёт.