Проект «Земля»

– Можно я, можно мне? – не дождавшись внятного вопроса, опять затрясла рукой девочка, и вслед за ней затрясли руками остальные дети, вскочив на стулья, чтобы их было лучше видно.

– Так он же и не спросил ещё ни о чëм. Разгалделись! – хлопнул себя по коленям Петрович. – Ну, съел, студент? – обратился он к Баку. – То-то же. Обучение – это процесс много, так сказать, гранный. Оттого, какие тебе задают вопросы, тоже можно много чего понять. Отвечать на них – это тоже обучение, понимаешь? Ну, давай, ещё разок, – он посмотрел на ту девочку, которая теперь раскраснелась, и, казалось, вот-вот лопнет.

– А у вас тоже нет мамы?

– Мы же с вами и об этом уже говорили, – пробурчал раздражённо Петрович. – Ну, отвечай теперь! – подбодрил Бака он. – Ты же так хотел выступить.

– Нет, наверное, – неуверенно пожал плечами тот, оглянувшись в поисках поддержки на дисперсиан.

– Что такое «мама»? – спросил Юрик.

– Это такой человек, который любит тебя… заботится о тебе… – наперебой стали пояснять дети.

– Никогда не ругает… поддерживает во всём…

– Добрая!

– Хорошая!

– Ты для неё самый лучший ребёнок!

– И она самая красивая!

Ниа улыбнулась, услышав об этом, так как сразу вспомнила, какое важное значение имела красота в жизни землян.

– А посмотреть можно? – спросила Ди. – Кто из вас здесь мама?

Дети как-то натужно рассмеялись.

– Мамы нет, – ответил кто-то.

– У нас вообще нет мамы. Ни у кого, – добавил чей-то голос.

– Ну, наверное, и у нас тоже нет мамы, – улыбнулась Красная. – Заботимся мы сами о себе. Любим… а что такое «любить»?

– Когда кто-то хочет, чтобы бы тебе хорошо было… когда волнуется за тебя… когда ты видишь кого-то, и у тебя всë внутри радуется! – наперебой объясняли непонятливым дисперсианам школьники.

«Это похоже на ниточки от клубочков из сказки Гë», – подумала Ниа.

– А почему вы про маму спросили? – удивился Юрик. – Если у вас их нет?

– Или они остались на Земле, эти ваши мамы? – спросила Ниа.

– Нет, – хором ответили дети. – Мы не знаем. У нас их нет. Они, наверное, потерялись. Мы надеемся, что они когда-нибудь обязательно найдутся.

Ниа заметила, как лица детей заметно помрачнели.

– Наверное, если этого никогда не было, то ничего страшного. А вот, если было, но потерялось, тогда плохо, конечно, – размышляли студенты по дороге домой.

– А ты что-нибудь теряла? – спросила Ди у Ниа.

– Нет, наверное, – она немного подумала и уже более уверенно сказала:

– Нет, точно нет.

– А ты? – повернулась Ди к Юрику.

– Я думал, что урок вопросов окончен, – буркнул он и быстро зашагал вперёд. Ниа подумала про Гё, которого спектрумы забрали у Юрика, и поняла, что он блокирует мысли, чтобы Ди не смогла их считать.

Глава 6. Тайна Юрика

После возвращения из Парка все студенты разбрелись по своим лабораториям.

«Доширак» – искала причудливое слово Ниа на стене своей лабораторной комнаты, но даже понятия не имела, к какой теме оно может относиться.

Тогда она выбрала тему «Человек» и из предложенных подразделов – «Жизненный цикл».

– Устройтесь поудобнее, – проговорила комната и приглушила свет. – Когда человек появляется на свет, он не способен к самодостаточному существованию. Всем необходимым его обеспечивает семья, чаще всего, состоящая из мамы и папы. Ходить дети начинают…

Ниа смотрела на мелькающие перед ней кадры учебного фильма, и не могла поверить в то, что ей показывали.

Дисперсиане не рождались беспомощными, как люди. Они сразу умели думать, ходить и самостоятельно заряжаться энергией. Как только дисперсианин становился совсем прозрачным, он растворялся в воздухе и снимался с учёта. Информация об исчезнувшем поступала в институт, где сразу же создавали нового дисперсианина такого же цвета. Его помещали в аналитическую кабинку в доме, принадлежавшем ранее растворившемуся дисперсианину, и он рос и трудился на благо общества – ходил в колледж, изучал выбранный предмет и Вселенную, становился учёным, и, в конце концов, через множество Опасных Дней бледнел и растворялся навсегда, чтобы жизненный цикл обновился вновь. Определять возраст дисперсианина можно было по степени прозрачности кожи и длине волос, которые и волосами-то на самом деле не были, но это лучшее объяснение, которое можно им дать, чтобы было немного понятнее. А вот семьи у дисперсиан не было. Только друзья и у некоторых из них домашние питомцы, как Гё у Ниа.

Иногда дисперсиан аннигилировали раньше времени за какой-то серьёзный проступок. Список таких нарушений был небольшим, но постоянно пополнялся. Например, как тот несчастный студент, который самовольно изобрёл нефть. Повезло ещё, что ему дали испытательный срок, – подумала Ниа, – чтобы исправить ошибку.

Считав, что Ниа отвлеклась, экран погас, а голос произнёс:

– Оцени уровень своего интереса к этой теме в процентах.