Проект Зен

Очередное всплытие таймера чуть было не испортило девушке настроение – двухнедельные беседы с основательно отупевшим Сквознячком нисколько не компенсировали жажду простого человеческого общения, и ей до безумия хотелось продолжать перепалку. Тем более что собеседник оказался более чем вменяемым человеком.

«Тренировку пропускать нельзя…» – угрюмо подумала она и решилась:

– Да, пожалуй, с чувством юмора у вас все в порядке. И это пугает!

Томас среагировал так, как ожидалось:

– Почему?

– Если я поинтересуюсь, когда вы в следующий раз соберетесь летать на «Мангусте», то вы обрадуетесь, так как «решите», что я назначаю вам свидание в душевой!

Первая половина ответа на эту фразу тянула балла на три с плюсом. По пятибалльной системе. Но продолжать ломиться в очевидном направлении Уорд не захотел – словно почувствовав настроение Лэрри, он мгновенно изменил стиль своего поведения и сосредоточился на том, что волновало ее!

К решению, устраивающему обе стороны, пришли быстро и без каких-либо проблем. Потом обменялись шутками и разошлись. Настолько легко и без каких-либо шероховатостей, что девушка, сорвавшаяся на бег, вдруг поймала себя на том, что улыбается. Во все тридцать два зуба. Первый раз со дня гибели тети Стефани. И поняла, что совсем не боится одиночества…

Глава 26 Роберт Рид

…Первые полтора километра свободное падение было действительно свободным – слишком разряженный воздух напрочь отказывался «держать» тело, поэтому покрутило меня от души. Потом перепонки вингсьюта[76] начали «упираться» в набегающий поток, и тысячах на шести с мелочью я, наконец, выложился в горизонталь, а затем постепенно разогнался до расчетной скорости. Первым делом, само собой, скорректировал курс по виртуальной карте местности, открытой в одном из окон тактического экрана. Чтобы нестись не абы куда, а точно на темное пятно, лежащее за скупо освещенной ночной иллюминацией северной окраиной Эвеланжа. А когда убедился, что двигаюсь точно на вершину высоченного холма с говорящим названием Балдхилл[77], слегка расслабился и осмотрел город во всех доступных режимах наблюдения.

По большому счету особого смысла в этом не было: сейчас, в межсезонье, в крошечном городке, лежащем у подножия этой возвышенности, проживало от силы полторы сотни человек. Причем девяносто восемь процентов из них составлял персонал, поддерживающий в должном порядке инфраструктуру горнолыжных отелей. Отелей в городке было предостаточно, персонала в летнее время относительно немного, поэтому в будни каждый из этих бедняг уматывался до состояния полного нестояния. И, соответственно, не проявлял склонностей к излишнему романтизму. В смысле, предпочитал ночами спать, а не любоваться красотами звездного неба.

Как я и предполагал, особой необходимости в перестраховке не было: системы безопасности даже самых дорогих и престижных мест отдыха работали в штатных режимах, контролируя сами здания, территорию вокруг них, прилегающие улицы и тормозные участки воздушных трасс. Причем за последними следили исключительно инструментально, то есть не через спутники, висящие на стационарной орбите, а через сеть примитивных контрольных датчиков городской сети СКН. Что касается систем безопасности зоны отдыха, в частности горнолыжных, санных и тому подобных трасс, то те вообще были отключены. Видимо, за ненадобностью. Ибо соваться на эти склоны летом желающих как-то не находилось.

На проверку всего вышеперечисленного удалось выкроить всего несколько секунд, после чего пришлось усиленно маневрировать. В итоге вторую контрольную точку, располагавшуюся на высоте четыре тысячи двести тридцать метров над уровнем моря и в трехстах семидесяти метрах юго-западнее нормали к вершине Лысого холма, я прошел практически идеально.

Порадовался. Пару мгновений. И весь следующий участок траектории, дугу, выводящую к началу частной красной[78] трассы «Stage of Falls», «отдыхал». А за три секунды до выхода на финишную точку даже вздрогнул от накатившей волны свежести – отработав точно по таймеру, тактический комплекс впрыснул мне в кровь лошадиную дозу стимулятора.