Проективный словарь гуманитарных наук

В хаптике как научной дисциплине можно выделить три ветви: психологическую, техническую и эстетическую. 1. Психохаптика – самая ранняя по времени возникновения; еще в начале ХХ века стали появляться экспериментальные исследования по психологии восприятия, в том числе тактильного. Классическими считаются книги Дэвида Каца «Мир касания» (1925) и Эшли Монтагю «Прикосновение. Человеческий смысл кожи» (1986), где прослеживается значимость тактильных контактов ребенка с родителями для формирования личности. Психологическое направление в хаптике граничит, с одной стороны, с педагогикой, теорией воспитания, с другой стороны, с гуманистической психотерапией и холистской медициной («целостным целительством»). 2. Технохаптика. В последние сорок лет хаптика стала популярна в исследованиях, посвященных проблемам искусственного интеллекта и виртуальной реальности. Одно из новейших достижений – хаптография, техника записи осязательных ощущений, которые могут воспроизводиться как информационный продукт (см. *Тактильное искусство). 3. Философия и эстетика осязания, а также опыты создания нового, тактильного вида искусства (touch art). M. Мерло-Понти, Г. Башляр, Р. Барт и Ж. Делез уделяют сравнительно скромное место осязанию в своих феноменологических анализах телесности и чувственного восприятия.

Хаптика и эстетика. Известно, что наряду с логикой – наукой о мышлении – существует еще эстетика – область «низшего», как считали в XVIII веке, чувственного познания. Соответственно хаптика – это наука о «низшем из низших» родов познания, о чувственном познании без посредства чувственных знаков.

В центре хаптики – тоже искусство своего рода, но пренебрегаемое эстетикой даже больше, чем парфюмерия и кулинария, хотя оно выполняет цель продолжения человеческого рода и задает смысл всему телесному существованию человека. Это ars amori, искусство любви, осязательных переживаний и проникновений, область «плотского познания». Эпистемология и логика, как правило, игнорируют тот факт, что во многих европейских языках «познание», вслед за библейским употреблением этого слова, означает еще и соединение мужчины и женщины. Этот изъян и призвана восполнить хаптика, в центре которой – учение о прикосновении как способе познавательной и творческой деятельности.

Хаптика и этика. Аристотель склонен осуждать осязание как самое низменное из чувств: «Ко вкусу человек, кажется, прибегает мало… отнюдь не это доставляет наслаждение, по крайней мере распущенным, но смакование – а оно возникает всегда благодаря осязанию – как при еде, так и при питье и при так называемых любовных утехах. <…> Итак, распущенность проявляется в связи с тем чувством, которое, более чем все другие, является общим (всем живым существам), и ее с полным правом можно считать достойной порицания, потому что она присутствует в нас не постольку, поскольку мы люди, а постольку, поскольку мы животные» [319].

Однако у чувства осязания есть особая этика, которая может подвергнуть собственному суду те критерии, которые, начиная с греческих философов, наделяют зрение и слух высочайшим этическим достоинством. Эта этика исходит из древней библейской традиции, согласно которой именно зрение есть источник первородного греха. Положительная заповедь, данная человеку, – это «плодитесь и размножайтесь» и, как необходимое условие этого, – да «прилепится человек к жене своей, и будут два одна плоть». Соблазн же происходит через зрение – «и увидела жена, что дерево <познания добра и зла> хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно» (Бытие, 3: 6). Зрение – не только причина, но и последствие грехопадения: «и открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги» (3: 7). Не плотское знание как сближение жены с мужем, есть грех, но зрение как разрыв плотского знания, раскол дерева жизни на отношение субъекта к объекту. Зрение лежит в основе такой двойственности, поскольку четко разделяет видящего и видимое.