Проективный словарь гуманитарных наук

Этот проект «освобождения либидо» не учитывает того, что либидо сдерживается не столько внешним принципом реальности, сколько игрой внутренних противожеланий, усиливающих запретов (*хитрость желания, *ирония бытийственная). Маркузеанская эрото-утопия проходит мимо иронии эроса и поэтому не способна оценить трагических последствий его исторического «освобождения». Ведь каждый оргазм – это крушение желания, «малая смерть», последствия которой непредсказуемы в масштабах человечества, коль скоро именно оно выступает либидоносным субъектом такого исторического проекта.

Другая форма (пост)исторического мышления, получившая преобладание в постструктурализме, напротив, устанавливает незавершимость любых временных процессов, поскольку само время есть не что иное, как пространство отсрочки, бесконечно тянущийся промежуток (différance = deferement). Теорию деконструкции, критикующую «фаллологоцентризм» и полагающую отсрочку означаемого и нескончаемую игру означающих, можно рассматривать как прозрачный перевод эротических ощущений «отложенной» кульминации на язык теории знаков. Вводятся все новые знаки, отсрочивающие оргазм, но и ведущие к нему как «последнему» означаемому всех желаний. Деконструкция – своего рода расстройство половой способности, аноргазмия, неспособность достичь семяизвержения. В литературе уже отмечалось, что деконструкция напоминает даосскую технику определения-неопределения дао, ускользания от означаемого в нескончаемой игре означающих; при этом разрабатывается и техника удержания семени, предотвращения оргазма, то есть трансценденция избегается так же, как и эякуляция.

Между этими двумя радикальными проектами конца XX века: революционной утопией освобожденного либидо и критической дистопией навсегда отсроченного оргазма – и разворачивается постфрейдовская философия цивилизации как эротосферы. Вырисовываются две перспективы.

1. Либо цивилизация обнаружит в себе неспособность «эякуляции», то есть останется наедине со своим бессмысленным желанием, уже заведомо иллюзорным и беспредметным… Это осознание никогда не наступающего конца истории, несмотря на все созидательные усилия и революционные порывы, родственно тому, что в сексoпатологии именуется ejaculatio tardo – «задержанная» или «запаздывающая» эякуляция. Но тогда и желание, отчаявшись добиться разрядки, перестает желать – остается только зуд бессильного самовозбуждения, позиция «Великого Мастурбатора».

2. Либо желание, на одном из витков самосдерживания, все-таки сорвется в историческую судорогу, вспышку оргазма и раскрепощенного либидо – «все позволено». Цивилизация вернется в состояние самоудовлетворенной природы, к непрерывности естественных разрядок, быстро исчерпывающих потенциал желания. Неизвестно, сможет ли начаться новый период исторического накопления либидо, если его полное освобождение обеспечит мгновенную разрядку любому желанию по мере возникновения.

В динамику эротосферы ХХI века могут вторгнуться новые цивилизационные процессы, прежде всего рост технологий, изменяющих биологическую природу человека; результат их воздействия остается непредсказуемым.

*Аморт, Ирония бытийная, Реверсивность, Хитрость желания, Эротема, Эротология

Эрос цивилизации. Ирония желания и конец истории // Вопросы философии. 2006. № 10. С. 55–68.

Тело. С. 102–122.

ОБЩЕСТВО. ПОЛИТИКА