Профессиональный инстинкт

Инга. Ну, это тайна великая… Там черт ногу сломит, пока разберешься среди всех этих офшоров и Каймановых островов!

Максим. А ты тогда кто?

Инга. Наемный менеджер. Чья цель – обеспечить прибыль.

Любыми способами, которые сочту нужными.

Максим. Надо же… Значит, наше изгнание твоих рук дело?

Инга. Все еще можно изменить.

Максим. Вот как! И что же для этого надо сделать?

Инга. Не знаю.

Максим. А кто же знает?

Инга. А ты подумай сам.

Максим. Ничего не понял.

Инга. А что тут непонятного? Можно все изменить. Я могу все остановить. Но зачем мне это делать? Я не знаю. Подумай, может, что придумаешь.

Инга уходит. Появляются Неволин с Дунькой. У них в руках пакеты, из которых они достают пиво и какую-то закуску.

Максим. Ты знаешь, кто сейчас здесь был? Инка Завидонова…

Неволин. Господи, а она откуда?

Максим. Она теперь тут всем распоряжается. Большой человек.

Дунька. Так, я могу узнать, что это за персонаж тут объявился и чего ему тут надо.

Неволин. Инка Завидонова – местная девчонка, у нее с твоим дядей было что-то вроде юношеской любви…

Максим. Да какая там любовь! Так, пару раз по пьяному делу… А она решила… Потом оказалось, что она даже от ревности повеситься сдуру собралась, а вот Неволин ее спас – из петли вынул…

Дунька. Ничего себе вы тут развлекались! По полной программе… А ты, Неволин прямо настоящий спасатель – меня спас, ее спас… Герой настоящий! Дай-ка я тебя поцелую…

Дунька целует Неволина.

Неволин. И чего она хочет?

Максим. Да я ни хрена не понял! Я, говорит, могу остановить ваш отъезд, но не знаю, зачем мне это делать. Вот ты, говорит, и подумай, зачем мне это делать…

Дунька. А до тебя что – так и не дошло?.. Тебе или жениться на ней надо. Ну или просто трахнуть тут по-быстрому. В смысле заняться с ней любовью, чтобы снять тягостное воспоминание о попытке суицида, который гнетет ее всю жизнь, и тем самым вселить надежды на будущий роман… Элементарный психоанализ. На детском уровне.

Максим смотрит на Неволина. Тот радводит руками.

Неволин. Во всяком случае никаких других мыслей мне в голову не приходит.

Максим. Куда мне жениться? Если Светка ребенка ждет!

Дунька. Точно ждет?

Максим. У нее справка есть!

Дунька. Ну, справку я тебе любую сейчас сделаю…

Неволин (серьедно). Одно понятно – она пришла по твою душу. Твоя душа ей нужна.

Максим. Зачем?

Неволин. То ли хочет пробудить в ней раскаяние, то ли растоптать уже до конца…

Дунька. Ошиблась девушка. Сильно промахнулась. Души-то у нас никакой уже нет, да, дядя Максим? У нас там теперь выемка, пустое место…

Максим молчит, погруженный в какие-то свои мысли.

Большая комната. Входит Клава. Спускает платок с головы на плечи. Устало садится на пустой стул. Сидит, погруженная в свои мысли. Вдруг дверь чулана распахивается со скрипом, и Клава видит бюст… Клава какое-то время молча смотрит на него.

Клава. И чего они его прячут все? Не нравится? Или стесняются? Нашли чего стесняться! Поставили бы прямо перед домом, как памятник, глядишь, сегодня и не выгоняли бы…

Входит Виктор.

Виктор. Клава, ты что ли? Прощаться пришла?.. Как живешь-то? Что-то мы с тобой давно не виделись…

Клава. Жизнь моя как у всех – сегодня здесь, а завтра на помойке.

Виктор (он все еще расслабленно благодушен после выпитого). Тебя-то уж точно никто не тронет. Без тебя и поселок этот представить нельзя. Ты же здесь как домовая… Всегда была, всегда будешь.

Клава. Ну да… Давно ты тут не был, ничего не видишь, ничего не знаешь. А тут все перевернулось…

Виктор не слушает ее, он вдруг погрузился в воспоминания.

Виктор. А дочь как?.. Девушка Юля, моя первая настоящая любовь! Какая может быть только в юности. Среди лесов, полей, под трели соловья!., прозрачными ночами… Все было именно тут. Господи, сколько же лет прошло уже!.. Помнишь, как ты нас с ней гоняла?

Клава. Память пока не отшибло.

Виктор. Все пальцем грозила: «Учти, Виктор, я не погляжу, что я тебя еще с таких вот лет помню… Дочку позорить никому не дам! Кого хошь за нее разорву!» А у нас с ней ничего такого и не было… Только целовались у родника среди тучи комаров… Ее они, кстати, совсем не кусали. Лягушки еще орали, как оглашенные… Когда это было!