Профессионалы

Обсуждали не только новости, но и перспективы. В этих вопросах неоценимую помощь Павлу оказал один из физиков, который до выхода на пенсию был начальником лаборатории в Радиевом институте. Павел ядерную физику никогда специально не изучал. По работе ему приходилось часто сталкиваться с радиоактивными отходами, вопросами их долговременного хранения и захоронения, но в теории он откровенно плавал. А тут под рукой оказался специалист. Пётр Владимирович Попик был кандидатом физико-математических наук старой формации и мог, в отличие от его более молодых коллег, по памяти нарисовать большую часть известных цепочек распада осколков деления. И соответственно рассчитать скорость снижения уровня излучений. Поэтому когда поднимались вопросы о сроках возможного возвращения в Санкт-Петербург, Павел сразу переадресовывал их к Петру Владимировичу, мол, специалист вам лучше растолкует.

Тот объяснял, что большая часть короткоживущих осколков деления там уже распалась, но остались среднеживущие продукты их распада, интенсивность излучения которых будет медленно снижаться десятки лет, и долгоживущие, излучения от которых останутся навсегда. Последних, правда, можно не бояться, они дадут лишь небольшое увеличение фона. Поэтому сейчас надо ориентироваться на среднеживущие изотопы, такие как цезий-137 и стронций-90 с периодом полураспада около тридцати лет.

– А что это за период такой? – спросила одна из женщин.

– Это значит, что через тридцать лет половина этих изотопов распадётся и их станет в два раза меньше. Ещё через тридцать лет в четыре раза меньше. И так далее. Таким образом, через триста лет активность упадёт в тысячу раз, а это уже вполне приемлемый уровень.

– Так что, нам теперь триста лет ждать? – всполошились женщины.

– Нет, триста лет ждать не надо. Возможно, даже десять не понадобится. Дело в том, что цезий и стронций растворяются в воде. И текущая вода их уносит. Сейчас в Санкт-Петербурге всё засыпано снегом. А весной снег растает и всё потечёт в канализацию.

– А весна-то будет?

– Будет, конечно. Просто позже. Может быть даже летом. Но растает всё точно. А дальше всё зависит от МЧС. Если регулярно поливать улицы и тротуары, то они быстро очистятся. Если нет – процесс замедлится, но всё равно будет идти. Поэтому точную дату я вам не назову, но, по моим прикидкам, через несколько лет многим уже можно будет возвращаться.

– Не всем?

– Да, не всем. Тут ещё многое будет зависеть от того, в каком доме вы жили. Если в кирпичном – можно будет, а если в железобетонном, то ещё подождать придётся.

– Почему?

– Потому, что в стенах и перекрытиях железобетонных домов проложена стальная арматура. Есть ведь ещё и наведённая радиация. Когда нейтроны проходят через металлы, в некоторых из них появляются радиоактивные изотопы. Во всём объёме. Изотопы марганца распадаются быстро, их уже и нет, почитай. Хром-51 имеет период полураспада месяц. Изотопы железа – от полутора месяцев до трёх лет. А вот у никеля-63 период полураспада целых сто лет. Но вы не волнуйтесь, в арматуре никеля практически нет. Да и излучение у него достаточно мягкое.

– А можно как-нибудь ускорить эти процессы, – спросила другая женщина, – нагревать там или водой поливать?

– Бесполезно. Период полураспада – величина постоянная. Он в международной системе единиц используется в качестве эталона времени.

– Так, когда всё-таки можно будет наведаться домой? – в очередной раз попробовала допытаться первая женщина.

– Если просто заглянуть, чтобы забрать что-нибудь или, допустим, окна вставить, так, я думаю, уже этим летом можно будет. А вот чтобы жить – тут у всех будет по-разному. Но несколько лет всем без исключения надо подождать.

– А почему тогда в Чернобыле до сих пор дома не заселяют? – задал каверзный вопрос один из пенсионеров.

– Наверно потому, что там никто не занимался ни консервацией зданий, ни очисткой и отмывкой городских улиц. В результате там всё буквально пропитано радиацией. Пыль – она ведь везде забивается. Именно она через некоторое время становится главным источником радиации. Тут ещё и в объёмах дело. От разрушенной АЭС продуктов загрязнения получится на несколько порядков больше, чем от бомбы, сброшенной на Хиросиму. Там в реакторах десятки тонн урана и продуктов его деления.

Кстати, в Хиросиме уже давно живут люди.

И в лагуне атолла Бикини, где американцы испытывали водородные бомбы, сейчас водится вполне съедобная рыба.

* * *

Теплеть начало в конце апреля. Понемногу, почти незаметно. Но днём уже всё чаще температуры смещались в плюсовую зону, да и ночью редко когда опускались до откровенных минусов. Снег темнел, покрывался коркой, но таять особо не собирался.

Однажды, перед самыми первомайскими праздниками, Павла разбудил заполошный крик жены с улицы:

– Паша, бегом во двор!

Запрыгнув в брюки, он сунул ноги в валенки, подхватил винтовку, куртку и выскочил на крыльцо.

Винтовку он взял с собой зря. А может, и нет, это как посмотреть.