Профессионариум. Антология фантастических профессий

– Здравствуйте. – Мужчина удивлённо уставился на модератора. – А что здесь происходит, Юрик?

– Вот вам и Семёнов, – сказал Владиславу Никошин. – Александр Михайлович.

– Да, это я. – Мужчина кивнул, протянул Рюгину руку и вдруг громко засмеялся, а затем, как бы в шутку добавил: – Очень приятно – Саша.

Рюгин пожал его шершавые пальцы, читая личное дело: «Ответственен, трудолюбив…» От бригадира сантехников неприятно пахло старыми носками и ещё чем-то неуловимым, что никак не вспомнить, но очень знакомо. Поисковый дрон шевельнулся на руке, анализируя запахи: остаточные пары алкоголя, освежающее драже «Альпийский воздух».

– Так где у нас случилось, как говорят в Адесе? – спросил Семёнов и вновь громко захохотал.

Никошин смотрел то на модератора, то на бригадира, то совал нос в свою чашку, глотая остывший кофе. Похоже, происходящее его очень забавляло.

– Извините, но здесь идёт дознание, – невозмутимо ответил Рюгин бригадиру сантехников. – С вами я поговорю позже. Если возникнет такая необходимость.

– А! Ну да! Я понимаю. – Семёнов кивнул. Прошёл к креслу, в котором недавно сидела «купчиха», уселся и прикрыл глаза, словно его мгновенно сморила дрёма.

– Я бы просил вас выйти! – окликнул его Владислав.

– Меня? – удивился Александр Михайлович, открывая глаза.

– Да, вас, – сдержанно ответил Рюгин. – Выйдите, пожалуйста.

– А! – Бригадир тяжело поднялся. – Если понадобится что-то…

– Я вас вызову, – по слогам произнёс модератор.

– Если надо будет, Юрик, мы все за тебя подпишемся, – вдруг начал Александр Михайлович. – А то ведь как? Понабирают молодых баранов…

– Выйдите!

– Всё, всё. Понятно. Я ухожу.

Дверь за бригадиром закрылась. Рюгин хотел выдохнуть, но «выход в реальность» распахнулся вновь.

– Вы извините, – сказал бригадир модератору и обратился к Никошину: – Ты как освободишься, зайдёшь в тринадцатый цех. Там у них что-то случилось. Сжатый воздух.

Когда Семёнов ушёл, Владислав подождал некоторое время, прежде чем продолжить работу со свидетелем. Дверь не раскрылась.

– На перекрёстке – в проходном канале – я говорю Лупатому…

– Сергею Лебеге, – напомнил Владислав.

– Ага. Говорю Лу… Фейхуа… Сергею Лебеге… Лебега, иди, мол, к восемнадцатому корпусу, а я двинусь к котельной. Он пошёл. Когда я возвращался, вижу, чей-то браслет-дрон летит под потолком от меня к трапу и на светлом фоне силуэт Лупа… Лебеги мелькает. Бежит и орёт.

– Что кричал Лу… Гм! Лебега?

– Фейхуа его знает. – Никошин пожал плечами. – Он так шагов за двадцать – двадцать пять от меня был. В проходном канале голоса звучат глухо, а Лу… па-атый ко мне спиной бежал.

– Вы постоянно носите браслет-дрон? Почему не связались с Лебегой по мобильной связи?

– Под землёй? – вопросом на вопрос ответил сантехник.

Рюгин осёкся. Мобильный сигнал идёт через башни связи на поверхности. Под землёй сигнала практически нет.

– Простите, – извинился Рюгин. – Последний вопрос: вы делали прививку от гриппа?

Когда Владислав вышел в «реальность», кустодиевская купчиха стояла на площадке у перил. Оттопырив обширный зад, обтянутый чёрными брюками, она курила тонкую сигаретку, громко чавкая жвачкой.

Рюгин собрался спуститься вниз, но тут за дверью с табличкой «МУЖ. РАЗДЕВАЛКА» кто-то надсадно закашлял. Поисковый дрон самостоятельно взлетел с правого предплечья, принялся рыскать из стороны в сторону и выдал на контактные линзы информацию: наноботы, ДНК-маркеры. В контактных линзах лейтенанта лестничная площадка украсилась алыми «крошками».

– Вы оператор-уборщик? – спросил «купчиху» Рюгин.

Она чавкнула жвачкой.

– Я – уборщица, – уточнила женщина тихим голосом с хрипотцой.

– Сколько раз в день убираете?

– Два… Три! Три раза в неделю. В пятницу большая приборка.

Жестяное мусорное ведро в углу площадки полыхало алым.

В раздевалке зашлись кашлем, перекрикивая гул над головою Рюгина.

– Кто там сейчас? – спросил Владислав.

– Токарь Гриндульянов Акакий Гершевич переодевается.

Окурок в пальцах женщины догорел, пепел осыпался на чёрные штаны, уже присыпанные крошками от печенья. Рюгин вошёл в раздевалку.

Он едва не задохнулся от пара и жары. Владислав отпрянул, подождал, когда удушливый воздух выйдет из помещения и только тогда переступил порог. Тучный седой мужчина стоял спиной к лейтенанту, опершись голым задом на стол. Он оглянулся на скрип двери – пухлое лицо, белая короткая борода. «Ветеран труда, кадровый работник, трудолюбив…» – писали в личном деле Гриндульянова. Владислав мельком подумал, есть ли на «зафоте» лентяи, тунеядцы и прогульщики. Личные дела писали под копирку, переставляя хвалебные слова.

– Калитку закрой, – умоляюще попросил Акакий Гершевич, кашлянул и тут же раскашлялся едва ли не до рвоты.

Поисковый дрон облетел токаря по кругу, сканируя тело, но Рюгин уже знал итог.

– Гриндульянов Акакий, вы арестованы!