Профиль незнакомца

Я доехала по Митчелл-стрит до Кэпитал-авеню, свернула возле клиники Грейди на Декалб-авеню и покатила на восток, в направлении Окхерстского квартала Декейтера. Когда-то Окхерст был захудалым районом разного рода затворников и наркоманов, кишел наркоторговцами и был опасен. В последние несколько лет он претерпел своего рода подтяжку лица. Расширение города вширь в сочетании со стремительным ростом стоимости недвижимости в Атланте и Декейтере, которые теперь сходятся в нескольких точках, изменило жизнь многих давних жителей Окхерста. Крошечные каркасные домики на участках в четверть акра внезапно стали стоить сотни тысяч, и жители начали выставлять на своих дворах объявления «Продается». Постепенно эти кварталы обновлялись, или же их сносили.

Тем не менее некоторые из старожилов остались, поэтому по соседству с потемневшими от непогоды лачугами, находящимися в ужасном состоянии, нередко можно было увидеть отремонтированные дома с возвышающимися над ними башнями и обнесенные от посторонних глаз высокими заборами.

Дом Харрисонов стоял на Уинтер-авеню, рядом со станцией Ист-Лейк городской железной дороги, – маленький, из белого кирпича с черными ставнями и ухоженным квадратом зеленой лужайки. Под передними окнами цвела лаванда, вокруг почтового ящика были посажены герберы. Когда я позвонила в звонок, меня через переднее окно заметил золотистый ретривер и свирепо залаял, однако виляя при этом всем телом.

Парню, открывшему мне дверь, я бы дала не больше восемнадцати. Он плохо вписывался в мое представление о Линдоне Харрисоне, парне, выпущенном под залог. Сквозь сетчатую дверь я почувствовала запашок «травки».

– Привет, – сказал я. – Линдон дома?

Он улыбнулся.

– Подождите, ладно?

– Хорошо, – сказала я и, как только он исчез, шагнула в маленькую прихожую с каменным полом, вешалкой для одежды, зеркалом и золотистым ретривером, который тыкался носом мне в руку до тех пор, пока я не согласилась уделить ему толику внимания. Опустилась рядом с ним на колени и почесала ему за ушами.

– Чем я могу вам помочь? – спросил мужской голос.

– Привет, Линдон, – сказала я самым безобидным тоном, на какой только способна. Когда я встала, моя левая рука переместилась в задний карман, где у меня была пара наручников. – Меня зовут Кей Стрит. – Я протянула Харрисону правую руку, но он ее не взял.

– Да, и что?

Линдон Харрисон был этакий дрищ, высокий и как будто недокормленный. Я улыбнулась. Я все еще надеялась, что он будет вести себя приветливо, но кислое выражение его лица свидетельствовало об обратном.

– Мне просто интересно, вдруг ты забыл дату своего суда.

– Да кто ты такая, черт возьми? – спросил он, и парень, открывший дверь, вошел в комнату.

– Что не так, малыш? – спросил он и склонил голову Линдону на плечо.

– Она пытается затащить меня в суд, – проскулил Линдон и обнял паренька за талию. Его глаза были ярко-синими и налиты кровью, а волосы обесцвечены на кончиках до белизны. На нем были мешковатые синие джинсы с мотней почти до колен и веревкой вместо ремня – этакий любитель шмоток «Олд нэйви», сидящий на «травке».

– Вы заберете его в тюрьму? – пожелал узнать парень, и у него загорелись глаза – я тотчас узнала в нем того, кто ценит хорошую драму.

Я покачала головой.

– Ему просто нужно прийти со мной в офис, чтобы мы могли составить новое соглашение и перенести кое-какие дела на новые даты.

Нет, конечно.

– Сегодня у меня нет настроения, – заявил Харрисон.

О господи! Не было печали…

– Твоя мать заложила ради тебя свой дом, – напомнила я ему. – Ты в курсе, что она может его потерять?

Харрисон посмотрел на меня сверху вниз так, как будто я была самой большой занудой во всем белом свете.

– Я сделаю это завтра, – сказал он, лениво моргая, и отвернулся.

Я схватила его правое запястье и надела наручники, а когда он развернулся, сделала то же самое и с левой рукой.

– Извини, но завтра у меня по графику другие дела.

– Ты кто?

– Принудительное исполнение, – коротко ответила я. – Пойдем.

– Круто, – восхищенно выдохнул его бойфренд, когда я вытолкнула Линдона за дверь.

– Клиффорду можно с нами? – осведомился Линдон.

Мы шли по тротуару с его парнем и плетущимся за нами псом к моей машине, припаркованной у обочины.

– Разве твой парень не может о нем позаботиться?

Линдон презрительно усмехнулся.

– Клиффорд – мой парень… Ха!

Открыв пассажирскую дверцу, я помогла ему сесть на переднее сиденье, пропустила ремень безопасности через цепочку наручников и пристегнула его на тот случай, если у него возникнут блестящие мысли о стремительном бегстве.

– Как зовут собаку? Джон? – спросила я.

– Умней придумать не могла, – надулся Линдон.

В зеркале заднего обзора мне были видны Клиффорд и пес, стоящие посреди обсаженной дубами улицы. Когда мы отъехали, Клиффорд слегка помахал полусогнутыми пальцами.

* * *

Дорогая, я дома!