Прогнившие насквозь. Тела и незаконные дела в главном морге Великобритании

Это дело должно было стать поводом для празднования. Благодаря моему наброску был пойман и отправлен за решетку убийца – возможно, даже серийный. Тем не менее в ту ночь, после нескольких бокалов в «Диккенс Инн» и последующего карри в «Хайбер Пасс» с горсткой детективов и доктором Уэстом, я поплелся домой в бесчувственном ступоре. Венди, как всегда, с пониманием отнеслась к моей рабочей нагрузке и потребности временами отводить душу, напиваясь с ребятами, но мое странное поведение оказывало влияние и на нее, и на нашего сына. Пока ступор не позволял мне осознать, что со мной не так, Венди переживала за нас всех.

А они все продолжали поступать – бесконечные вереницы лондонских мертвецов. Женщина сорока четырех лет, годами переносившая побои своего жестокого партнера, купила ему в перерыве между избиениями рождественскую открытку, с надписью «Моему дорогому мужу». Открытка была первым, что я увидел, прибыв на место преступления, – она лежала рядом с телом. Преисполненное любви послание своему убийце, пропитанное собственной кровью жертвы.

Трансвестит тридцати семи лет, обнаруженный полностью одетым лицом вниз в ванне своей квартиры в Северном Пекхэме. Колотая рана за левым ухом казалась самым подходящим кандидатом на причину смерти, но вскрытие показало, что его задушили. Как оказалось, в деле были замешаны наркотики – два молодых человека позарились на выручку погибшего от их продажи. Получили по шесть лет за неумышленное убийство.

Ирландский рабочий двадцати семи лет, обнаруженный под строительными лесами в саду, граничившем с местом, куда он носил кирпичи. Упал ли он или его толкнули? Накануне вечером жертва получила зарплату, однако карманы оказались пустыми. Изрядно напившись, мужчина поссорился из-за женщины с двумя коллегами. Когда они покинули паб, все еще продолжая словесную перепалку, убийцы схватили фрагмент лесов и ударили ирландца по голове, а потом забрали его зарплату, чтобы было похоже на ограбление. Оба получили пожизненное.

Мужчина сорока одного года, решивший подкатить к жене одного из своих друзей, при этом все были в стельку пьяны. Когда муж застукал жену с другом в разгаре порыва страсти, он схватил первый попавшийся под руку предмет, декоративную стеклянную рыбу, и размозжил ею голову своего бывшего друга. Тот подскочил и выбежал из дома (как они думали), и парочка помирилась. Его обнаружили лишь на следующее утро в ванне умершим от потери крови. Десять лет за неумышленное убийство.

Бездомный мужчина за тридцать, найденный среди кустов в парке Кеннингтон, был забит до смерти – его лицо превратилось в месиво с запекшейся кровью. Его убийцу так и не нашли, и даже его собственную личность опознать не удалось.

Через меня прошло более 11 000 тел, я контролировал эксгумацию останков 21 000 человек, участвовал в расследовании 400 случаев подозрительной смерти.

А затем, на День святого Валентина, произошло одно экстраординарное убийство в совершенно нормальном с виду доме блочной застройки в Пекхэме. Хоть на месте преступления и кипела работа – здесь было полно констеблей, детективов и криминалистов, – вокруг царила мрачная тишина, характерная для особенно скверного дела, которая не нарушалась даже черным юмором полицейских. Тела матери и ее двух дочерей-подростков лежали каждое на своей кровати. В гостиной сидел отец, и половина его головы была размазана по стенке. Он застрелил всю свою семью и уложил тела в кровати, после чего застрелился сам.

* * *

К июлю 1987 года я был измотан физически и эмоционально. Через меня прошло более одиннадцати тысяч тел, я контролировал эксгумацию останков двадцати одной тысячи человек, участвовал в расследовании четырехсот случаев подозрительной смерти и держал курс на серьезный нервный срыв.

Косого не было уже несколько дней, и я особо из-за этого не переживал: на самом деле, он доставлял больше проблем, когда был на работе. Недавно он перепутал личности двух тел – жертвы суицида и «вонючки» – и семье покончившего собой, пожелавшей увидеть своего родственника, ошибочно сказали, будто тело находится в сильной стадии разложения, тем самым еще больше усилив их и без того большое горе, прежде чем мне удалось прояснить ситуацию.

Проведя долгое напряженное утро в секционной, мы с Мэри присели отдохнуть в служебном помещении, как вдруг зазвонил телефон. Звонивший, оказавшийся врачом, сообщил, что Косого поместили под карантин.

– Карантин? А что у него?

– Туберкулез, – ответил голос.