Прогноз погоды для двоих

Я рассказала брату обо всем. Вопреки опасениям он не стал меня осуждать, лишь покачал головой.

– Только не спрашивай, как я. Всю неделю об этом думала и не нашла ответа.

– Ну, тогда я пошел… – Он порывается встать.

– Эй! Я же просто хотела поменьше говорить о себе! Разве не в этом суть взросления?

– Кто вы, женщина? Я вас не знаю!

– Состоявшийся взрослый человек! – Это, конечно, не совсем так, но однажды я наверняка дорасту. Несомненно. – Расскажи лучше, как ты, как с мамой?

– Хороший вопрос! – Алекс ненадолго задумывается. – Я, пожалуй, в порядке – даже хорошо. Стараюсь сохранять надежду, не теряя объективности. Мне очень хочется, чтобы мама участвовала в жизни Касси и Ориона. Нам обоим хочется.

Я понимающе киваю. Надеюсь, так и будет.

– Не знаю, может, дело в том, что я был старшим сыном, – тебе, по-моему, пришлось хуже. Поэтому я всегда старался тебя поддерживать.

– И у тебя всегда получалось, – откликаюсь я, потому что это правда. Всю жизнь Алекс был надежным, как скала. На него всегда можно рассчитывать – как и на пасмурную погоду в Сиэтле.

– Даже когда я завел двух маленьких монстров, которых надо постоянно кормить?

– Особенно тогда! – Я пытаюсь размазать синюю краску на его лице. Увы, она уже засохла. – Странный вопрос, но – как ты понял, что готов?

– К детям? Да не были мы готовы. К такому не приготовишься – это миф. Думаешь, что готов, а потом они появляются и превращают твою жизнь в хаос. Приятный, но тем не менее хаос. Можно сколько угодно читать книжки и проходить курсы для родителей – это не поможет, когда в три часа утра дети ревут, не умолкая, и ты понятия не имеешь, что с ними делать.

– Вообще, я про другое. – Я киваю в сторону кухни. – Про брак, любовь и все такое.

– А-а… – Алекс задумчиво почесывает рыжую бороду. – К этому я совершенно точно был готов. Буквально в тот же вечер, когда мы познакомились.

Разумеется, я уже тысячу раз слышала эту историю. Алекс с друзьями пришли в модный пригородный ресторан, а там как раз первый день работал Хавьер. Стейк пригорел, и повар лично вышел к столу извиниться. Друзья ушли, а Алекс остался и все заказывал разные блюда. Они получались то недоваренные, то пережаренные, то странной формы, то с недостающими ингредиентами, и всякий раз Алекс требовал позвать шеф-повара. К концу вечера Хавьер был почти в истерике и до сих пор любит говорить, что сохранил тогда работу только чудом. Тем не менее не отрицает, что, выходя к Алексу, всякий раз испытывал приятное волнение. Сам Алекс тоже влюбился.

– Я понимаю, что он сразу показался тебе привлекательным. Но как ты понял, что он…

– Моя половинка?

– Хотела подобрать какое-то менее банальное определение.

Алекс улыбается, и я замечаю, что у него такая же улыбка, как у нашей матери, – широкая, беззастенчивая, слегка набок. Я привыкла к искусственным улыбкам матери, даже их переняла и лишь в последний шаббат осознала, что уже давно не видела, как она улыбается искренне.

– Когда это происходит с тобой, определение почему-то не кажется банальным. Хотел бы я сказать, что понял в первый же вечер, – это ведь ужасно романтично! – но на самом деле все произошло не сразу. – Задумчиво помолчав, Алекс продолжает: – Первым признаком было то, что мы могли свободно разговаривать обо всем. В его обществе я нравился сам себе, и у нас обнаружились одинаковые ценности. Разумеется, были в нем и раздражающие черты – никто не идеален. Однако они не имели значения по сравнению с тем, что мне в нем нравилось. И все же отдать другому человеку свое сердце до ужаса страшно – ведь не знаешь, насколько бережным он окажется.

– То есть можно быть готовым, хотеть и все равно бояться до чертиков?

– Вот именно. Крепись, сестренка!

Возможно, все так и есть. Я ведь была уверена, что люблю Рассела. Что, если бы я ему призналась? Спасло бы это нас или вышло бы еще хуже?..

В комнату врывается Хавьер – с горящими глазами, в переднике, перемазанном кремчизом, – и на одном дыхании выпаливает:

– Получилось! Она согласна!

Алекс вскакивает.

– Правда? Я знал, что у тебя получится!

Он обнимает Хавьера и целует в губы.

Я рада отвлечься от собственных переживаний. Мы отмечаем событие игристым сидром, пирожками с гуайявой и кучей фоток моей разукрашенной физиономии. Надеюсь, племянники не станут меня в будущем ими шантажировать.

Я оплакиваю потерю не только Рассела, но и Элоди, а еще – мимолетной мечты о семье. Конечно, это не значит, что семьи у меня никогда не будет, однако на мгновение я представила себя частью семьи Рассела, и мне это очень понравилось, пусть я и неохотно себе в этом признаюсь. Сегодняшний день напоминает, что не все потеряно. Моя семья – это не только моя несостоявшаяся любовь, и не важно, что сейчас я одинока.

* * *

Я снова могу водить, и это прекрасно. Подъезжая к парковке у своего дома, замечаю кого-то у подъезда. Сначала думаю, что это к соседям, однако, втиснувшись на свое скромное парковочное место, понимаю, что это Сет. Завидев меня, он взмахивает рукой. Сегодня на нем свободные штаны цвета хаки и серый свитер, однако волосы по-прежнему аккуратно уложены.