Программист в Сикстинской Капелле (СИ)

Комментарий к Глава 13. В царстве алгебры и гармонии Снусмумрик — персонаж книг о Муми-троллях финской писательницы Туве Янссон, человечек с круглым лицом и большими глазами.

====== Глава 14. Бездарный сват и начало нового расследования ======

Предварительно постучавшись, я вошёл в комнату Чечилии, где застал последнюю за рукоделием: синьорина Альджебри вышивала перевёрнутую циклоиду* на декоративной подушке.

— Прошу прощения за беспокойство, синьорина, — осторожно произнёс я, стараясь смотреть на наволочку из золотистого шёлка, а не на золотистый шёлк её магнитоподобного декольте.

Чечилия подняла голову и бросила на меня свой пронзительный невинный взгляд, цепляющий за самое сердце.

— Что вам угодно, синьор Фосфоринелли? — спросила Чечилия.

— Я, собственно… — волнение, испытываемое в присутствии этой девушки, мешало мне быстро сцеплять мысли в предложения. — Вижу, что решение вариационных задач вдохновляет вас на творчество. Я подумал, что был бы рад поделиться с вами некоторыми знаниями в этой области.

— Это так, синьор, — бойко ответила синьорина Альджебри. — Но отец не очень-то поощряет мои занятия. Он говорит, что склонность девушки к познанию влечёт за собой грех.

— В каком-то смысле он прав. Но я уверен, он имеет в виду вовсе не познание наук, данных нам в распоряжение Господом, а нечто совсем другое.

Я сам был не уверен в том, что говорю, однако, мне хотелось как-то приободрить девушку, которая, судя по всему, была по горло сыта всеми этими проповедями подозрительного содержания.

— Вас отец прислал? Зачем? Он ведь поклялся, чтобы до замужества рядом со мной не было ни одного мужчины, даже неспособного к деторождению, — эти слова Чечилия произнесла безо всякого смущения.

— Всё верно, но для меня он сделал исключение. Я не посмею и пальцем вас тронуть, милостивая синьорина, несмотря на вашу ангельскую красоту.

— О, знаю я вас, «виртуозов». Коварные существа, — кокетливо улыбнулась Чечилия. — С виду, так само благочестие, а как только дверь закроешь, так туда же.

— Я прекрасно знаю, о ком вы говорите. Но поверьте, нельзя, подобно тому, как силу измеряют в ньютонах, измерять характер «виртуозов» в «прести».

— Охотно верю. Но Прести тоже отец пригласил, заниматься со мною музыкой. А теперь рвёт на себе волосы: ах, какой нехороший Алессандро!

Девчонка с характером, подумал я, мысленно оценивая временную сложность поставленной передо мной «задачи разрешения»*. Похоже, что задача NP-полная, и большой вопрос, удастся ли вообще найти относительно быстрый алгоритм её решения. Но рискнуть стоило.

— Вы хотели бы выйти замуж? — наконец, рискнул спросить я, мысленно ругая себя за то, что вообще ввязался в это дело.

— Вы хотите сделать мне предложение? — совершенно по-детски, наивно ответила вопросом на вопрос Чечилия. И, не дождавшись, пока я что-либо отвечу, продолжила. — Стефано рассказывал, что в вашей стране возможны браки женщин с «виртуозами».

Ох уж этот Стефано! Вот, что называется, язык без костей. Говорит много и не по делу.

— Это было бы честью для меня, — ответил я. — Но только вам-то зачем такое жалкое подобие мужчины?

— Что вы, синьор Фосфоринелли, — засмеялась Чечилия. — «Виртуозы» такие очаровашки, словно ангелочки с рождественских картинок.

Ну конечно, думаю, особенно такие как Адольфо Ратти. Ангелочек с характером тролля.

— Это временное явление. До сорока лет выглядишь как мальчик, а после — как восьмидесятилетний дед. Сморщенный, с жёлтым лицом, трясущимся голосом и ужасным характером. Нужен вам такой муж?

— Синьор, не думайте, что я маленькая девочка, которая ничего не понимает. И прекрасно знаю, почему меня даже кастрат не хочет взять в жёны. Я вызываю лишь брезгливость и отвращение.

— Вы не правы, синьорина. Честно, не правы. Вы не виноваты в том, что с вами сделал этот негодяй. Но даже если и виноваты, осуждать вас за это не в праве никто.

— Не называйте синьора Прести негодяем.

— Почему вы защищаете Алессандро? — удивился я, ожидавший, что Чечилия возненавидела Прести после того случая.

— Почему нет? Он ведь тоже человек, ему тоже хотелось любви.

— С маленькой девочкой? Но это преступление! — справедливо возмутился я.

— Я не маленькая девочка. И я… его понимаю. Хоть я и не любила его как мужчину, я понимала его как друга, как человека, который не заслужил такого отношения со стороны окружающих.

Признаюсь, я был восхищён неожиданно обнаружившейся мудростью этой юной особы, которую все считали легкомысленной.

— Но если вы, как утверждаете, любили его как друга, то зачем же… простите, — мне неловко было об этом говорить, но я должен был хоть как-то построить диалог с Чечилией, внезапно перескочивший на неприятную тему.