Читаем Прогулка по легендам (СИ) полностью

- Ничего, - отмахнулась от женщины наша мегера, - пусть знает с кем имеет дело! Собирайся, мы на поезд опаздываем. Ах да, бабушка тебе здравия желает, - встрепенулась женщина, видимо пообщавшись со словоохотливым Селентием Петровичем и выудив из него мои россказни, - да гостинцев передала! - высказалась и с чувством выполненного долга сунула мне в руки небольшого шоколадного зайца в красочной обёртке.

Никуда я с ней не поеду!.. Ага, и останусь здесь до скончания жизни... Огромная "благодарность" магистру Боули за такой нестандартный вариант возвращения в Академию, как межмировая "прогулка" с Эдитой Марковной; и чем я так перед остальными преподавателями провинилась?.. Хотя, с другой стороны, было бы довольно странно, если б я самостоятельно учапала в лесочек и не вернулась; скорее всего, Селентий Петрович тогда поднял бы на уши всех односельчан, дабы быстрее нашли либо полузамёрзшую меня, либо мой хладный труп, да и ранее озвученные бредни про маманьку, зарулившую к бабушке, тоже пригодились. Эх, придётся-таки покориться злодейке судьбе и изображать любовь к "родительнице"...

Приняв столь важное решение, выползла из-под тёплого одеяла и понуро побрела к креслу, на котором горкой громоздились мои свитера и штаны. Одевалась моя светлость очень долго; Эдиту Марковну уже успели накормить горячими булочками с маком и чаем, а я всё никак не могла заставить себя натянуть последний свитер.

- Стефания, ты готова? - вплыла ко мне в комнату змея подколодная. - Давай же, нас уже заждались!

- Конечно, мамочка, - и тонна обожания в глазах.

Вау, да ради такой одеревеневшей мины нашей мегеры, я её буду раз в месяц ласково называть! А что, нужно же и нам, бедным адептам, хоть как-то отомстить Эдите Марковне за постоянные издевательства!..

Непроизвольно довольная улыбка выползла на лицо, но наткнувшись на улыбающуюся Елену Петровну, я почувствовала, что возвращаться в Академию почему-то не хочется, словно меня там никто не ждёт...

- Стефания, поторопись! - ласково произнесла "мамочка" и немного неуверенно погладила меня по волосам.

Конец света близок...

Слёзно распрощавшись с гостеприимным семейством Селентия Петровича, понуро побрела вслед за ответственной за магическую поддержку, чувствуя как мороз всё больше и больше забирается под одежду. Женщина всё больше и больше углублялась в лес, топая через сугробы, аки по цветущей полянке шла, и медленно зверела.

- Да что ж это за напасть такая? - бухтела Эдита Марковна себе под нос, но делала это так, чтобы и мне слышно было (наверное, надеялась, что я проникнусь раскаянием... ну-ну). - Холод зверский, ноги и руки уже одеревенели, нос почти отвалился, а ещё идти и идти...

"Эх, а сколько я здесь проседала..." - нахлынула ностальгия, стоило мне только заприметить знакомую полянку.

Наверное, не стоило отвлекаться на любование проплывающим мимо пейзажем, ибо я пропустила момент, когда Эдита Марковна остановилась, и врезалась носом женщине между лопатками. Удостоив меня одним из своих коронных взглядов ("Ползают тут всякие..."), ответственная за магическую поддержку размотала пуховой платок, и, расстегнув верхнюю пуговку дублёнки, сняла с шеи красивый медальон, который при ближайшем рассмотрении оказался магическим кристаллом.

- Академия Скорой Магической Помощи! - чётко произнесла она, беря меня за руку, и мир подернулся прозрачной плёнкой.

Х Х Х

- Итак, адептка Зайкина ответила на все вопросы, которые ей задавали члены приёмной комиссии, прошла практику и заполнила дневник, - методично перечислял мэтр Олден, стоя за небольшой кафедрой перед своими коллегами, - какую оценку вы, уважаемые председатели, можете ей поставить?

- Три, - естественно Эдита Марковна.

Моя "мамочка" как всегда, в своём репертуаре, то есть, придерживается принципа: сделал гадость, на сердце радость. Как показал маленький блиц-опрос, Эдита Марковна играла роль любящей мамаши не только в моём случае, а ещё в шести. Бедные адепты не знали куда от неё деться, а когда впервые увидели на своём задании, чуть в обморок не попадали! Вот другим адептам повезло больше, их "встречали" остальные члены преподавательского состава, и, сто процентов, на неокрепшую психику "детей" не давили в отличие от нашей "мамани"...

- Четыре с минусом, - выплюнул сквозь сжатые зубы мастер Харука (он меня загонял со своими приемами самообороны после того, как я ему проболталась о "нападении" Деда Мороза); моя челюсть уехала в сторону.

- Четыре,- поднял планку мэтр Пилат, - ему очень не понравилась моя реакция на ползущую из зеркала руку... эх, это он ещё не знает о моём диалоге с демоном.

- Пять, - обожаю нашего директора!

- Итак, мнения разделились, - нахмурившись, вынес вердикт ответственный по распределениям. - Как мы с вами поступим?

- Мэтр Олден, вы же ещё не высказали своё мнение,- мягко напомнил магистр Боули, улыбаясь в бороду.

- Ах да, совсем забыл, - растерянно нахмурился седовласый мужчина, - моя оценка "отлично"!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Великий перелом
Великий перелом

Наш современник, попавший после смерти в тело Михаила Фрунзе, продолжает крутится в 1920-х годах. Пытаясь выжить, удержать власть и, что намного важнее, развернуть Союз на новый, куда более гармоничный и сбалансированный путь.Но не все так просто.Врагов много. И многим из них он – как кость в горле. Причем врагов не только внешних, но и внутренних. Ведь в годы революции с общественного дна поднялось очень много всяких «осадков» и «подонков». И наркому придется с ними столкнуться.Справится ли он? Выживет ли? Сумеет ли переломить крайне губительные тренды Союза? Губительные прежде всего для самих себя. Как, впрочем, и обычно. Ибо, как гласит древняя мудрость, настоящий твой противник всегда скрывается в зеркале…

Гарри Норман Тертлдав , Гарри Тертлдав , Дмитрий Шидловский , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Альтернативная история / Боевая фантастика / Военная проза / Проза