Прогулка в бездну

Девушка была именно такой, какой я ее и прочувствовал: не очень высокой и достаточно хрупкой для того, чтобы у меня возникло естественное в таком случае желания ее защитить, которое контрастом ложилось на убеждение, что в ней она совершенно не нуждается. Ее движения казались раскованными, но только на первый взгляд. До тех пор пока взгляд не замечалась их схожесть со странным танцем, когда малейшее мгновения покоя могло закончиться молниеносной атакой или увести ее тело с направления чужого удара. И все это было настолько естественным, словно управлялось не мыслью — было частью ее сущности. Да и в проницательности ей трудно было отказать. Не говоря уже о том арсенале, оставшемся под черной тканью, о котором мне стало известно, пока я проявлял свою галантность.

— И какого же рода помощь мне нужна?

— Надеюсь, ты мне сам скажешь.

— И ты здесь, чтобы мне ее оказать?

Нижняя часть ее лица была закрыта лицевым платком, но ее глаза вспыхнули искрами, хорошо заметными в свете яркого шарика, который я подвесил в воздухе, и тишина расцветилась мягким, задорным смехом.

— Если ты посчитал, что я — всемогуща, то ошибся. А вот помочь тебе найти место для ночевки, вполне могу.

Ее веселость лишь в первое мгновение теплом легла на мое состояние, чтобы тут же вернуть меня к действительности.

— Ты…

— Я начала следить за вашей группой, как только сработала защита портала. Судя по тому, как вы сквозь нее ломились, не прогулка по лесу была вашей целью. Так что поиски твои и двух оборотней мне понятны.

— Кто ты? — До невозможности глупый вопрос, но в мою голову, в которой самые невероятные идеи смущенно опускают взгляд перед тем, что я вижу, ничего более разумного не приходит.

— Если ты об имени, то меня зовут Лайсе. Я — целительница и живу в этом лесу, поэтому и знаю обо всем, что здесь происходит.

— И ты не опасаешься…

— В этом лесу мне ничего не грозит: те, кто здесь обитает не испытывают ко мне враждебности, да и не одна я.

И она делает в воздухе движение рукой, после которого словно пелена сползает с моих глаз. И я не могу сказать, что зрелище того, что я увидел, прибавляет мне оптимизма: два варлаха стоят неподалеку от нас и не сводят с меня своих плотоядных взглядов.

Единственное, что меня хотя бы несколько успокаивает, никакого уменьшения резерва я не ощущаю, наводя на мысль, что между нами и ими была какая-то защита.

— Твоя охрана выглядит довольно убедительно, чтобы с ними не считаться. — Похоже, в моем голосе мелькнул отголосок того чувства, которое я испытывал, потому что она предпочла уточнить.

— Они никогда не кинутся, если мне не угрожает опасность. Ты же предпочитаешь первым меч не обнажать, хоть и кажешься любителем схватки.

— Ты так хорошо разбираешься в незнакомцах?

— Я разбираюсь в тех, кто обладает разумом. И ты достаточно разумен для того, чтобы я могла осознать, что ты, по-своему, честен. И я готова предложить тебе и твоим друзьям для отдыха свой дом.

Стоило признать, что такого поворота событий я не ожидал. Хотя, уже сама по себе встреча с Даймоном была из разряда удивительных событий. Точнее, даже не просто с Черным Воином, а с юной барышней, относящейся к их расе, обладающей странными способностями, о которых раньше мне слышать не приходилось, и мое отношение к которой с первого мгновения можно было определить как устойчивый интерес. Без малейшего проявления враждебности, без намека на возможно исходящую от нее опасность, и с совершенно беспочвенной уверенностью, что все, что я сейчас ощущаю не является следствием ее на меня воздействия, о возможности которого она же сама меня и предупредила.

Правда, присутствия рядом с ней двух существ, встреча с которыми, как бы давно она не происходила, до сих пор свежа в моей памяти, и демонстрировавших в отношении моей персоны поразительное миролюбие, делавшее их похожими на двух увальней, могло убедить кого угодно, что уж кому-кому, а лично мне с ее стороны ничего не угрожает. И я готов был бы в это поверить, если бы речь шла только обо мне.

Свою жизнь я готов был ей доверить. А вот их…

А перед глазами Олейор и Лера. И сердце сжимает щемящая грусть: быть ее другом больно. Сжимает и неожиданно отпускает, словно рассыпаются стянувшие его цепи, как только мой взгляд прикасается к чарующей глубине глаз моей собеседницы.

Но вместо того, чтобы ответить ей: «да», - я качаю головой.

— Извини, Лайсе, но прежде чем согласиться, я должен быть уверен, что там им ничего не будет угрожать. Каждый из них мне дорог, чтобы я мог рисковать их жизнями.

Олейор и Лера. За жизнь остальных я готов был бороться, но только в том случае, если в безопасности этих двоих я буду уверен. И когда я думал о них, на краешке моего сознания всплывала мысль: а что, если мне придется выбирать, чья из двух жизней будет для меня дороже… Дальше я старался не продолжать, потому что сами раздумья о такой возможности заставляли меня замирать, ощущая, как в груди разливается холод.