Прогулка в бездну

Для сна мне удалось урвать не больше трех часов, но этого вполне хватило, чтобы чувствовать себя бодро. Впрочем, я мог рассчитывать еще на столько же сразу, как только Элильяр после ужина уйдет в свои покои: именно так он поступал все последние дни. По мнению большинства из тех высокочтимых эльфов, с которыми мне пришлось вместо Гадриэля достаточно часто сталкиваться — приходить в себя после разрыва с сыном, размышляя о котором, я все больше поражался предприимчивости Элильяра. Он не только вывел из под удара своих внуков, но и обнаружил перед всеми заинтересованными свою слабость. Словно приглашая ею воспользоваться. Да и мое положение при нем… продолжало оставаться весьма двусмысленным. С одной стороны, я, вроде как, и Советник по магии. С другой… меня чаще видели у драконов или светлых эльфов, чем имели возможность наблюдать мою работу. Так что мои способности продолжали оставаться известными лишь очень ограниченному кругу особо приближенных к Правителю. Я уже не говорю про свой возраст, который эльфами воспринимался как нечто невообразимо юное и несмышленое.

Правда, лично меня это нисколько не огорчало: слава непредсказуемого Элильяра не давала мне покоя.

Первая половина дня прошла в кажущейся бестолковой суете: во дворец прибыла вполне ожидаемая делегация оборотней. По этому поводу начальник стражи устроил показательные мечные бои, после которых ожидалось грандиозное мероприятие с участием свободных от службы эльфов и гостей. Причем последствия этого были вполне предсказуемы: Элильяр по такому случаю приказал выставить несколько бочонков вина из своих собственных подвалов. А чтобы тем, кому предстоит всю ночь охранять дворец не было столь обидно, было предложено продолжить меряться силой и на следующий день, с повторением празднества.

Я был сначала несколько против такого, кажущегося уж слишком явным шалопайства, но и Лорд Саражэль и князь Аль'Аир, с которым и разрабатывали эту часть плана, смогли убедить меня, что это нисколько не выбивается из привычного образа Правителя, который и сам любил помахать мечом и другим не отказывал в таких развлечениях.

Так что в этой суматохе довольно сложно было заметить, как на теле воинов появились ранее там отсутствующие амулеты, приглядевшись к которым повнимательнее можно было почувствовать отголоски мощных щитов Равновесия, а обычное с виду оружие раскрасилось узором тяжелых атакующих заклинаний. Да и в оборотнях, которые хоть и стали довольно часто появляться в эльфийских землях, но продолжали оставаться диковинкой, трудно было признать лучших воинов князя серебряных: пусть они и одерживали победы в половине схваток, но каждая из них была достигнута с явно видимым трудом.

Перед самым обедом, что должен был состояться в присутствии нескольких Лордов Большого Совета, некоторые из которых смотрелись в моих глазах весьма подозрительно, прибыл посланник от Властителя Тахара, передавший мне приглашение к драконам.

Я подал свиток Правителю, вопросительно приподнял бровь, не обращая внимания на бросаемые в нашу сторону внимательные взгляды, и коротко кивнул, когда он, возвращая мне бумагу, бесстрастно заметил:

— Отправишься после ужина.

Надеюсь, мы не переборщили с крючками, на которые и должна была попасться наша рыбка. Впрочем, те, кто мог хотя бы что-нибудь заподозрить, были далеко, а рассчитывать на то, что ослепленные открывшимися перспективами Лорды, в глазах которых их Правитель уже давно не отличался той твердостью, что раньше была ему свойственна, обратят на это внимание — не приходилось.

Но, тем не менее, я, словно беспокоясь о безопасности своего Лорда, но без излишней нервозности в голосе сделал попытку перенести свое отбытие на следующее утро, отмечая, как на некоторых лицах проявляется бледность, сменяющаяся лихорадочным блеском в глазах, как только Элильяр, даже не бросив взгляд в мою сторону, еще раз повторил:

— Отправишься после ужина.

Обед прошел… весело. Правитель был несколько рассеянным и отвечая на довольно редкие реплики явно демонстрировал всем свою незаинтересованность в общении. Лорд Саражэль же, напротив, был красноречив и многословен. Тарелка перед ним так до конца трапезы оставалась наполненной яствами, к которым он практически не притронулся, рассуждая на темы, которые не были интересны никому, кроме него самого. Я пару раз весьма неудачно пошутил, потом попытался вставить несколько фраз в фонтан извергающихся из уст начальника разведки слов, и тоже без всякого успеха. Но несмотря на это, не выглядел удрученно, скорее, немного смущенно. Правда, не настолько, чтобы выказывать плохой аппетит.