Прогулка в темноте

Переговариваясь с Джоном, мы пытались предположить истинное предназначение этих ходов… как вдруг нас перебил звонкий, разящий звук разбивающегося стекла в минимальной близости от нас. Джон тут же резко выругался и велел смотреть под ноги. Зная, что моей вины нет, я иронично сказал, чтобы Пол был повнимательней и не наступал на мусор. Ответ Пола вызвал очередной адреналиновый выброс и кожную рябь: «А это не я…».

Оцепенев и затаив дыхание, мы стали медленно оборачиваться… Направленные в следившую за нами тьму три луча налобных фонарей картину не изменили. Все такой же мрачный, холодный и вонявший сыростью тоннель был пуст… Неспособный по причине своей архитектурной архаики скрывать кого либо, он лишь играл отблесками влажных стен, а неизменный мрак в конце тоннеля сливался с подземным горизонтом.

Джон, не самым корректным образом попросил нас перестать шутить, особенно учитывая последнюю находку. Однако Пол в такой же резкой манере ответил ему о своей непричастности, подметив, что этот звук он также услышал позади себя.

Сейчас мы приходили в крайне растерянном и малознакомом состоянии, но стоило нам обратить внимание на землю, как решение поскорее покинуть катакомбы одновременно поглотило всех членов группы. Под нашими ногами уже давно, как исчез всякий мусор. И это касалось не только бутылок и банок. Картонные коробки, пачки из-под сигарет, пустые упаковки от чипсов, даже жалкие вкладыши от жевательных резинок отсутствовали. Конечно, мы решили немного пройти назад, дабы успокоить себя. Но после пройденных ста метров в одну и другую сторону, ничего, что могло создать похожий звук, не было найдено. Тогда нам стало ещё хуже, и теперь лишь мысли о скорейшем отбытии из подземелья отвлекали от навязчивого ощущения взгляда за спиной.

Каждый пройденный метр, каждый шаг становился отдушиной, приближавшей нас к машине Джона. А после того как сырость в воздухе стала сменяться свежестью, мы уже практически бежали…

Вылетев на поверхность из больших, походивших на гаражный въезд ворот, мы несколько минут просто стояли, давая успокоиться быстро молотившему сердцам. И лишь когда наше дыхание восстановилось, а в носу пропал аромат плесени, пошли отсюда прочь.

С момента разбития бутылки и до посадки в автомобиль никто из нас не осмеливался произнести ни слова. Весь путь был проделан в полной тишине, поскольку каждый из нас усиленно вслушивался, пытаясь уловить звуки, которые никто не желал услышать. Но, оказавшись в безопасности, на удобных кожаных сиденьях, нас прорвало. Всю дорогу мы то и делали, что обменивались впечатлениями, размышляя над природой увиденного в узком лазе и разбитой стеклянной бутылки, которую не удалось найти. Ища все новые реалистичные объяснения, мы совсем избавились от суеверного страха, однако вместо него появился научный интерес, вновь звавший нас в эти мрачные тоннели. Но ностальгические накаты, признаться, слегка пробивались сквозь рациональное мышление, тем самым отбивая желание вернуться. Так мы и подытожили вечер, решив, что одной прогулки достаточно.

На следующий день я не поднимал вчерашнюю тему, да и Джон не проявлял особенного желания разговаривать об этом. Где-то в середине дня мой друг отправился по делам, а я решил посетить просторы интернета: посмотреть новости, почитать чего-нибудь. Даже не знаю, как так вышло, но я стал искать информацию про катакомбы. На моё удивление, количество статей зашкаливало. Их тематика пестрила разнообразием. Начиная от музейных экспонатов и выставок до археологических раскопок и старинных баек, легенд. Разумеется, второе меня увлекло в большей мере.

В частности, я нашел отрывок из интервью, записанного с одним из местных жителей, рассказавшим изумительные истории о посещении «пещер городища». Группа энтузиастов, жаждущих приключений, снимала документальный фильм. Они и отыскали этого мужчину, записав весь разговор на камеру. Забегая вперед, хочу сказать, что я нашел этот фильм, а статья, мной прочитанная, представляла не что иное, как напечатанный и сформированный воедино текст этой беседы.

Мужчина утверждал, что раньше эти катакомбы, ещё до их освоения военными, были доступны всем желающим смельчакам, искавшим острых ощущений. Ему было известно о пяти основных входах в центральные, ныне не доступные районы пещер. Он также преуспел в сборе информации и был крайне подкован знаниями об этом месте.

Сама история происхождения катакомб покрыта туманом невежества. Причины строительства также неясны, а все маломальские теории становятся на полку с прочими, ничем не подкреплёнными версиями. Однако дурная слава закрепилась за этими тоннелями давно.

Мужчина начинает своё повествование со времен своего детства, вспоминая, как прогуливался в подземном лабиринте, как играл с друзьями и, словно первобытный человек, выцарапывал рисунки на стенах. Он также подметил, что все это происходило не в глубинах. Никто из детей не заходил дальше, чем на триста метров. Фонари на батарейках были не по карману, а самодельных факелов хватало минут на десять максимум.