Прогулка за Рубикон. Часть 3

– Для начала можете приударить за одной из моих пианисток. По четвергам и субботам они играют в фойе гостиницы. Понятно, играют все, кроме «Хава нагилы», – штабс-капитан рассмеялся своей шутке. – Им здесь скучно. Регина бросила своего мужа-катаеда. Весь доход семьи уходил в плевательницу. Дина сбежала из борделя без денег, без документов и спряталась у меня. Сидела в углу, вспоминала свою родную ткацкую фабрику и плакала. Дуры! Но обе умеют петь, играют на фортепьяно и гитаре. Чтобы перепихнуться – самое то. Я обратился в российское консульство, чтобы им оформили временные паспорта. Не тут-то было. В новой России, оказывается, свобода выбора! Каждый за себя. Консульские чиновники мне так и сказали.

– Да. России сегодня не до заблудших своих дочерей, – подхватил я. – Если российский министр иностранных дел говорит, что у страны нет своих национальных интересов, то почему бы не продавать девок вместе с черноземом.

– Если это демократия, то я коммунист. Белый коммунист.

 Мы засмеялись.

– Вот мы и породнились, – сказал я, облизывая подсохшие губы, – сын белого офицера и внук красного комиссара. Этим революцию 17-го можно считать законченной. За что и выпьем!

Мы выпили. Я замолчал, погруженный в невеселые мысли.

– Здесь, в Адене, много русских?

– Судя по количеству валяющихся на пляже бутылок, окурков и остатков пищи, около сотни. Аден – город авантюристов. Ваши здесь чувствуют себя как дома. Когда Северный и Южный Йемен объединились, почти все русские специалисты уехали, как говорится – от греха подальше. Потом некоторые вернулись. А год назад сюда из России, как саранча, налетели какие-то бандиты.

– Бандитский Петербург на йеменских выселках? – пошутил я.

– Мне трудно сравнивать.

– Чем они тут занимаются?

– Всем. Торгуют оружием, выбивают из африканских стран советские долги. Одна группировка ухитрились взять в аренду портовые склады в счет йеменского долга. Что они там хранят – не знаю. Торгуют девушками. Год назад я пытался организовать в одном из своих кафе подпольный кафешантан. Ведь Аден – проходной двор. Набрал русских девиц. Они мне руки целовали. Так вот, ваши «крутые» после представления вломились за кулисы и чуть было их всех не перетрахали. Никто из этих отморозков не хотел верить, что девочки просто танцуют.

В кафе вошла стройная девушка в длинном цветастом платье, в платке, ее лицо ниже глаз закрывало нечто похожее на медицинскую марлевую повязку из цветного шелка. Я подумал, что эта та самая девушка, которая следила за мной в Ходейде. Но тогда она была в хиджабе. Я краем глаза наблюдал за ней, стараясь не потерять нить разговора со штабс-капитаном. Девушка осмотрелась, а потом напрямик отправилась к нам:

– Salut cheri, – штабс-капитан расплылся в широкой улыбке. – Знакомься! Это мистер Лоренц из России, – представил он меня на английском.

– Salut! Пьете? Насколько я знаю, русские не пьют без повода.

Девушка посмотрела на меня своими чуть подведенными восточными глазами. А я на нее. Глаза были не совсем восточные, но это их не портило.

– В русской жизни всегда есть место поводу, – услышал я голос штабс-капитана.

Они о чем-то поговорили на арабском. Потом девушка ушла в противоположный конец зала и оказалась в обществе молодого парня. Он почти кричал, размахивая руками, и, казалось, в чем-то ее убеждал. Но она проскочила у него под мышкой и прыгнула на сцену.

– Вот такие мне нравятся, – сказал я штабс-капитану. – Кто она?

– Не знаю. Она, как царица Савская, приходит ниоткуда и уходит в никуда. Мне так и не удалось ее выследить. Да и зачем? Я плачу ей десять долларов за выступление.

Девушка вскинула руки над головой и закружилась в медленном танце.

– Как вы думаете, она согласится? – спросил я.

– Возможно. Но не с каждым.

Я решил сменить тему разговора.

– А кто такие миссис и мистер Гилберт.

– Хм, – штабс-капитан добродушно посмотрел на меня. – Она интересная штучка. Но будьте осторожны. Ее муж каждое утро пьет кофе в пиджаке и при галстуке, после чего, взяв портфель, садится в ожидающее у двери такси. Возвращается под вечер, когда его жена купается в бассейне. Потом они усаживаются на террасе и пьют дорогие коктейли. Он сам их делает. За стеной их номера постоянно слышится занудная перебранка. По-моему, она его бьет. Плеткой. У нее есть плетка. Я сам видел. – Штабс-капитан немного засмущался. – Судя по всему, он уже десять лет полный импотент во всех смыслах этого слова. Вы будете обедать у нас?

– Не знаю. Я люблю есть один. Когда кругом люди, у меня расстраивается пищеварение. И вообще…

– Понимаю.

Вернувшись в гостиницу, я порылся в библиотеке штабс-капитана и нашел сборник стихов Верлена на английском. Мне хотелось прочитать хоть одно стихотворение из старого французского сборника, пока он еще у меня. И я нашел такое стихотворение в английском сборнике. Оно было про мое недавнее прошлое:

Я – уцелевший воин среди разгрома,

Иду как проклятый, не ведая пути;

Отчаявшись, без родины, без дома,