Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице

Дома построили с размахом. Имелись лифты, центральное отопление, горячее водоснабжение, гаражи, магазины, механическая прачечная. Полы – паркетные, потолки украшены лепниной. Внутри квартала разбит сад, детская площадка.

Дом 60 по улице Некрасова. Фасад со стороны Греческого проспекта

В этих чудесных домах поселяется, как я уже говорила, «верхушка среднего класса» и среди них – присяжный поверенный Густав Гейнеке, имеющий дочь Ираиду. Мы знаем ее под именем Ирины Одоевцевой. Она вошла в историю поэзии серебряного века, прожила долгую жизнь, но начиналась ее литературная судьба здесь, в 1918 году, в доме на Бассейной ул., 60. Молодая женщина поступила в Институт живого слова, начала писать стихи. В ее мемуарах[122] часто упоминается «серая громада дома на Бассейной» и Прудковский садик, где пели соловьи, а зимой собирались вороньи стаи. И в стихах Ирины тоже появляется «дом на Бассейной». Есть, например, у нее «Баллада об извозчике», которая начинается так:

К дому на Бассейной шестьдесят
Подъезжает извозчик каждый день,
Чтоб вести комиссара в комиссариат —
Комиссару ходить лень.

Дом 60 по улице Некрасова. Декор. 2014 год

Вместе с Ириной Одоевцевой учился в Институте живого слова некий Тимофеев, который тоже жил на Бассейной ул., 60. И вот, провожая вечером Ирину, он рассказывал ей о своей будущей славе, в которой был непоколебимо уверен – даже стихи написал:

И пусть на хартьи вековой
Имен народных корифеев,
Где Пушкин, Лермонтов, Толстой, —
Начертан будет Тимофеев.

На «хартьи» мы вряд ли найдем имя поэта Тимофеева, но Ирина Одоевцева уверяет, что знаменитые «Бублички» написаны им:

Купите бублички,
Горячи бублички,
Гоните рублички
Ко мне скорей.
И в ночь ненастную
Меня, несчастную,
Торговку частную,
Ты пожалей.

Живя на Бассейной, Ирина Одоевцева продолжала писать стихи, получила прозвище «маленькая поэтесса с огромным бантом» и познакомилась с Николаем Гумилевым, став одной из последних его учениц. И увлечений тоже, потому что женщина она была красивая. Гумилев жил неподалеку, на Преображенской ул., 5. Они часто встречались, заходили друг к другу. После смерти Гумилева Ирина Одоевцева вышла замуж за поэта Георгия Иванова, уехала с ним из России, долгое время жила во Франции. Уезжала она отсюда, из серого дома на Бассейной, и, может быть, именно о нем говорится в ее стихах:

Скользит слеза из-под усталых век,
звенят монеты на церковном блюде.
О чем бы ни молился человек,
Он непременно молится о чуде.
Чтоб дважды два вдруг оказалось пять,
И розами вдруг проросла солома,
И чтоб к себе домой прийти опять,
Хотя и нет ни у себя, ни дома.

После революции квартиры в домах на Бассейной пошли на уплотнение, превратились в обычные коммуналки. Тут уж не до «центрального пылесоса» или механической прачечной. И сейчас, если посмотреть внимательно – в каких-то корпусах ремонт, еврорамы – значит, покупают квартиры, а часть домов требует срочного капремонта.

И что будет с домами на Бассейной – Бог весть!

Пока что видимых изменений нет. Что-то ремонтируется, что-то разрушается. Состояние равновесия.

«По улице Перовской…»

Звонкие строчки Бориса Корнилова: «По улице Перовской иду я с папироской…» – сразу вспомнились, когда возникла тема этой передачи. Тема достаточно солидная: «Шведы в Петербурге», и, конечно, не связанная с народоволкой Софьей Перовской. Просто речь пойдет о Малой Конюшенной улице, которой возвратили историческое название незадолго до нашей с Виктором Михайловичем передачи. Так что – с папироской или нет, но мы пройдем уже по Малой Конюшенной.