Читаем Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"! полностью

— Идёт гражданская война… или она закончилась? В каком году "красные конники" прекратили игру в "догонялки" за "контр-р-р-революционными элементами"? И ни в едином кадре не показан "представитель новой власти".

— Вопрос "без комментариев". Думай: отряд "красных конников" денно и нощно преследует банду из местных разбойников, но кони у всадников крепкие и сытые. Где и у кого в пустыне корм для коней добывали? И каким образом? Чем поили? Чем питались сами? Идеями? Кто их содержит? "Бедные, угнетённые трудящиеся Востока?"

— Случаем, не сидел в теле армейского интенданта?

— К чему вопрос?

— "Приземлённые" понимания у тебя: "овёс для коней, питьевая вода…". "Полёта души" не вижу, от тебя "грубой прозой" несёт! Понятно, чайник "товарища" Сухова за всё в ответе, но как быть с Верещагиным? К лику, каких "святых" причислить георгиевского кавалера и таможенника по совместительству?

— "Идеальных таможенников" Слова, сказанные Абдулле, помнишь?

— "Ты знаешь: мзду я не беру!" — и в это верится в первые секунды! Но это в первые, а потом сомнения зарождаются и не отпускают до финального кадра. Смущение появляется…

— В чём?

— В корытце осетровой икры… Откуда оно у таможенника?

— Для живущего у Каспия — икра не проблема и до сего дня. Мелочь. Проза! С моторным баркасом обеспечиться икоркой в нужном количестве мог?

— Мог. Где топливом для двигателя баркасного заправлялся? Из каких ёмкостей? Из той, пустой, что на берегу стоит?

Хорошо, икру вычёркиваем, "икряной" вопрос снят. Как быть с водкой? Когда Верещагин спаивает "юнармейца" Петруху? "Гусыня" водки на двоих! Четверть! Откуда в дикой местности взялась ёмкость с "божественным" напитком? Рядом с домиком таможенника торговых точек нет. Или проглядел? Продуктовая лавка "за кадром" осталась? Всё же кто поставлял таможеннику водку? Самогоноварение? Если "да", то хлеба не было? Икру без хлеба ел и мучался? Что остаётся думать о Верещагине? И о его муках: "обжираться чёрной икрой без хлеба"!

— Помнишь, как жена Верещагина обещает побывать в городе и добыть хлеба к икре? Может, не стоит придираться к вестерну? Что с него взять?

— Может и не стОит. Но до момента, пока глупые слова не берут на вооружение такие же люди. Если бы Верещагиным восторгался кто-то иной, а не главный нынешний таможенник — такое не опасно. Ничего не выдумал и никто не "тянул за язык" главного таможенника, того, что недавно выдал:

— У нас в каждом таможенном отделе на стене висит портрет актёра, что сыграл роль Верещагина! — и расплылся в улыбке. За какие заслуги Верещагин, но не актёр, удостоился почёта? Чем умиляется нынешняя таможня? Словами Верещагина "за державу обидно!" из сцены, где он в одиночку производит досмотр баркаса с имуществом Абдуллы? Врал Верещагин: ему было обидно не за державу, а за невнимание к себе. Ах, эти кадры с корытом чёрной икры и "гусыней" водки! А эпизод, когда Верещагин бросает из дома динамитную шашку Сухову в "знак любви и уважения к новой власти"?

— Что-нибудь правдивое в фильме есть!?

— Для тебя — не знаю, а для меня — нет ничего, во что хотелось бы верить. А сцена с тремя древними аксакалами? С теми, что сидят на солнцепёке у глинобитной стены, что огораживает домовладение Верещагина? Чего ждут? Они, что, слабоумные? Если в нормальном соображении, тогда почему бы им не находиться в жилищах?

— Они ждут, когда отойдёт в мир иной четвёртый их товарищ, что лежит на песке и голова которого покоится на каком-то ящике.

— Ещё раз: чего ожидают три аксакала под "белым солнцем пустыни"? Когда режиссёр ими позабавится? Они бездомные? А что за ящики армейского образца перед ними? Что в них? Какие приношения? Какой "конфискат"? Ящики положены там для того, чтобы "товарищ Сухов" быстро и квалифицированно разобрался во всём: "динамит в ящиках"! И вновь бездонный чайник спасает положение: доблестный солдат неизвестной армии поливает перегревшиеся на солнце динамитные шашки! Те уже дымятся, до взрыва остаются секунды… "Остановись мгновенье, ты — прекрасно!" — нет, Сухов подбрасывает шашку в воздух и одним патроном из маузера взрывает её в воздухе! Или на тот момент в руке Сухова револьвер системы "Наган"?

Для чего нужен был этот кадр?

— Ты — бес, но и ты бываешь бестолковым: где ещё можно было показать, как суховы виртуозно владеют оружием! И увидевши — задуматься: "а стоит ли связываться с суховыми"!?

— …и посмешить простака-зрителя взрывной волной от динамитной шашки, когда она срывает чалмы с голов аксакалов? Слабо разбираюсь в подрывном деле, не могу сказать, почему взрывная волна одни чалмы у стариков сорвала, но головы на плечах — оставила. Даже не качнулись у них головы! И телам аксакалов динамитная шашка ничего не сделала: старики не шелохнулись! Странная какая-то взрывная волна у режиссера получилась!

— "Направленной" её зовут…

— Подозреваю: не Абдулла с понятными намерениями ящики с динамитом около домика Верещагина оставил? Дозволенно зрителю думать, что Абдулле осточертели поборы таможенника?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза