Читаем Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"! полностью

— Но там монастырь не виден, у самого уреза воды стоит "культовое сооружение" с названием "церквушка" общей площадью менее сотни квадратных метров. В стороне, метров за двести от храмины — котельная по размерам, пожалуй, большая, чем церковь. Между строениями — вода Белого моря, сообщение между строениями по настилу на столбах. Более ничего в кадре нет. Нужно думать, что котельная отапливает только эту церквушку, других-то строений в кадре нет? Как тепло из котельной поступает в церковь? Если между котельной и церковью проложены трубы для горячей воды, то, чем теплоноситель гоняют по контуру? Электричества на острове-то нет! Или "кающийся грешник" закачивает воду в котёл ручным насосом. А далее что? И по контуру теплоноситель гонять вручную!? Так это ужаснее любой каторги! И уголь, уголь не даёт покоя! Откуда на каменном северном острове столько угля? Когда и кто завёз туда уголь? И за что главный иерарх церкви наградил кинофантастику церковными грамотами?

— За фантастику с углём и наградил. Ценность фильма — в тачке с углем. Не расстраивайся особо: фантастическому фильму и "грамоты" фантастические пожалованы. Что в "грамотах"? Грамоту от иерарха создатель "шедевра" получил потому, что другие, иностранные "ценители высокого кино", то ли по недомыслию, то ли после большого "бодуна", прежде него фильм наградили. Поскольку вам негоже от Европы отставать, вот и подсуетился "святейший" с грамотами. В самом-то деле, не вам первыми свои фильмы награждать!

— Скажи, вражина, а "главное духовное лицо" фильмец смотрело?

— Если не смотрел, да наградил — плохо, а если смотрел и какую-то там грамотку лицедеям выписал — ещё хуже! И уж коли высшее "духовное" лицо в отечестве опустилось до наград лицедеев грамотами — плохо дело вдвойне!

— Почему?

— Не разобралось "высшее духовное лицо" во лжи, что ему как "истину" подсунули. Как иначе понимать "грамоты"? Теперь ему осталось наградить каких-нибудь других ваших игроков…

— Каких?

— Неважно, каких… можно футбольных, или хоккейных… Годятся для наград и танцоры на льду… У вас их в избытке.

— Утешь, друг, объясни: почему постоянно и непрерывно "художники" врут?

— Потому, что умеют врать, получается у них. И потому, что вранью верите… Думаешь, в нашей, бесовской среде, все порядочные? Нет. Есть среди нас и такие, кто владеет "даром художественного вранья". Как не соврать, если "продукция" сбыт имеет? Если "первым сортом" принимают? Не у вас ли родилось: "спрос рождает предложение"? Враньё у вас взаимное и непрерывное. "Культовое", оно растворено в воздухе. Стыдись! Прожить столько и не понимать простых вещей!

— Не выпендривайся, просвети!

— Плохо дело, забываться стал: у вашего вида вранья название есть: "с разгону". Семь десятков лет назад известные прохиндеи, как дали вам "курс и установку "пропаганды социалистических ценностей", так до сего дня вы остановиться не можете. "Ценности" сгинули, а привычка врать — осталась. Что-то очень похожее на "алкогольную зависимость". Одни врут с пользой для себя, их у вас "политиками" называть принято, другие — чтобы казаться лучше, третьи врут на уровне подсознания без всякого соображении и пользы. Для "куражу".

— Понял так, что у киношного "кающегося грешника" к концу жизни дар экзорциста прорезался? Вкупе с "лечащим медиумом"? Вот что значит один раз испугаться, со страху совершить нехорошее деяние, но в итоге всё же прославиться!

— Ничего не "прорезалось"! Дар исцелять не "прорезывается", он даётся свыше и по определённым правилам. Денег за "исцеления" не брал потому, что тратить их на острове негде. Жил бы в столице — другое дело…

— Требовал всего лишь обращения к богу. Сцена с больным мальчиком чего стоит: женщина работу превыше здоровья сына ставит, службу отстоять не хочет!

— Права фильмовская женщина: разве милость с неба без молитвы дать нельзя? Зачем богу без конца унижать вас молитвами?

— В сцене лечения дочери адмирала разве наш каторжник не хорош? Уж очень крепко всё претендует на "изгнание беса"!

— Какой экзорцизм!? Типичный случай попытки рассказать о том, о чём нет ни малейшего представления! Там одни намёки на "изгнание беса", суррогат! "Рекламный ролик" этот "шедевр", не более. Мне ли не знать, как вы гоняете бесов! Гоняли меня когда-то сдуру, знаю! Та женщина разумом подвинулась после гибели мужа-подводника, ясно заявлено об этом, так нет, дайте нам "изгнание диавола"! Понятно, у "диавола" "категория" выше и расценки за кадры о нём другие! Лечиться у хорошего психиатра — ничего особенного нет, многие у вас на сегодня лечатся, а вот сварганить сценки "изгнания беса" сомнительным специалистом — что-то новое, звучит! И никто, хотя бы на секунду, не задумался о нас: какое удовольствие сидеть бесу в женщине, у которой мозг от страшных переживаний подпортился? Какая нам честь от такого деяния?

— "Дык" для этого думать нужно!

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза