Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"!

Ничего не могу сказать о том, как решали проблему отопления жители других оккупированных городов, но в городе есть площадь "Лучинная". Площадь древняя и дату её рождения никто не помнит. Само название говорит о том, что на "Лучинной" с древнейших времён велась торговля мелкими отходами древесины, пригодной для "малого" огня. Для того, чтобы приготовить кашу в малом чугунке, кто станет в летнее время топить печь солидными поленьями? Пользовались щепой, веточками и всякой другой мелочью растительного происхождения. Городские улицы в старину были чище.

Весна жизни нашей! Надо верить, что она мимо не пройдёт. Я сделал удивительное открытие: детей нужно, необходимо, зимними неделями и месяцами, без малейшей надежды держать в четырёх стенах ненавистного дома без общения с внешним миром. После того, как естественным образом исчезнут причины удержания их в заключении (приход тёплых дней), то какими прекрасными, милыми, родными, любимыми видятся исхоженные, исследованные невзрачные улочки монастыря!

Чему равна длина "дороги любви к малой родине", если дорога начинается первыми затяжными осенними дождями и кончается приходом тёплых апрельских дней?

Только изоляция в четырёх стенах способна выработать любовь ко всему неприглядному вне стен! Проверено на себе. Изоляции в детстве не ведёт к изоляции во взрослом состоянии. Об этом сказано ранее и другими.

— Договоришься, что и от людей вас нужно изолировать для "обострения чувсвт"?

— Не думал, но в этом что-то есть.

Глава 96.

— Гуляй, но оглядывайся!

Если зимой оккупанты устраивали облавы на базаре с целью выявления борцов с ними, то с приходом тёплых дней такие "мероприятия проводились" для пополнения рабочей силой "народного хозяйства" империи. Любая империи всегда нуждалась в дармовых рабочих руках со стороны. Нуждался и Рейх в "гастарбайтерах", или "остарбайтерах" — сегодня трудно выяснить.

Если когда-то белые везли чёрных на плантации, то в этот раз одни белые не на цвет кожи у других: Рейху нужны были рабочие руки.

— Всем "рейхам" и всегда будут нужны рабочие руки, но не руки своих, немецких граждан, а людей со стороны — и забывали, что все "рейхи" и во все времена "горели" по причине большой любви к подневольному труду — бесцветным, "пророческим", очень фальшивым голосом заметил бес.

— Пожалуй. Дорого приходится платить работникам, кои ввозятся в империю со стороны! Может, не следует так широко и бездумно открывать границы отечества для иноземцев? — "вторым голосом" и в "унисон" пропел я.

Идея "отлова" молодых и здоровых аборигенов была совсем простой и напоминала лов рыбы сетью: какое-то количество вооруженных солдат Вермахта окружало базар кольцом — и начали, сужаем! Всякие там "коробейники", рождённые в переворотные времена, и другое человеческое старьё не представлявшее интереса для империи как работники, выпускались из "окружения", а всё стоящее увозилось для производства регистрации (учёта).

О, Регистрация! Её Величество Регистрация, и её супруг Учёт! Сила и опора государства! Пусть всё провалится к чёртовой матери, но если вы в действуете — устои государства не рухнут!

Облавы устраивались и для тех, кто ранее был учтён, но не являлся в "органы" по повесткам. С "уклонистами" поступали настолько жестоко, что могли и "шлёпнуть". Сколько таких "уклонистов" враги "поставили к стенке" — об этом на сегодня надёжно забыто. И всё же уклонисты прошлого отличались от сегодняшних призывников на армейскую службу по "выполнению священного долга по защите…": те не хотели работать на врагов, нынешние… — чего не хотят нынешние "отказники" от службы — понять не могу…

Уклоняться от предписаний властей — наше любимое занятие, но сегодняшние уклоны ни адреналину, ни чести уклонистам не приносят. Нет прежнего смертельного риска, нет смертельной опасности в нынешних уклонах! Интриги нет! Одна хитрость без "игры ума"! Избежать отправки в Германию — да, это стоящее дело, похвальное, местами и героическое! Осуществить уклонение от работ в Рейхе было трудным, но почётным делом: не всякий мог обмануть её величество Регистрацию! За уклон от работы в Рейхе могли "взять" и родичей! Думай! Решай!

И всё же прятались. Уклонялись. Избегали. Получалось. Иногда. Родители угоняемых в неволю чад страдали и переживали за них: "как не переживать!? Поди, война идёт, а "проклятая немчура" угоняет детей в неизвестность! Что там, в этой Германии? Как там? — волнение родителей было естественным и понятным.

Интересны мысли угоняемых: боялись будущей неволи? И если "да", то, что пугало в жизни на чужбине? Как сильно и долго тревожил страх перед неизвестностью? Сколько из них сгорали от любопытства: "а какая эта Германия?" Или таких отступников не было, а все угоняемые "советские юноши и девушки" поголовно были "заряжены ненавистью на проклятых оккупантов"? Как полно были "наполнены тоской от разлуки с родиной"? Ах, какой болван! Ну почему ограничился только одним вопросом к соседке, что проживала через два дома по Кривоколенному переулку? Она угонялась в Германию, всё прошла и пройденное хорошо помнила: