Читаем Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"! полностью

— Всё написанное мною, пусть и под вдохновением от тебя, я могу "тиснуть" как полностью своё? Присвоить с целью дальнейшей "продажи и личного обогащения"? Обмануть тебя? Кто поверит, что какой-то бес принимал участие в "творческом процессе"?

— Хочешь, чтобы поверили в совместное творчество? Поясню:

а) без моего "руководства" ты ничего не сможешь написать, а

б) если что-то и нацарапаешь, то без вмешательства "лохматой лапы" моей тебя никто и никогда не издаст. Помнишь "о мохнатых лапах" в прошлом?

— Помню. Думаю, что таковые и до сего времени проживают. А как быть со славой?

— Её заработать нужно. Дойдём до дележа славы — разберёмся! Что мог противопоставить вселению беса? "Праведную жизнь"? Не было у меня м минуты "праведной" жизни, не вёл я праведную жизнь и всё потому, что в молодости где-то вычитал: "бесы кидаются на праведников злее, чем на грешников по причине трудности совращения праведника с "пути истинного"! В переводе на понятный язык: "совратить" праведника — чести для бесов больше. Это всё равно, как переманить большого учёного за рубеж. Занятно: в среде бесов есть тщеславные "товарищи"!

В самом деле, какая честь совращать грешника? Слабака? "Морально неустойчивого"? Грешник податлив, с ним и бороться нет нужды, а праведник — это совсем другой объект! Это похоже на то, как если бы я, не имея абсолютно никаких данных, совратил бы в "грех" стойкую, целомудренную девицу!

Такое устройство моё: вселению беса ничего не мог противопоставить, влез в сознание нахально, без приглашения. Не знаю иных способов избавления от него, как если только обратиться к сильному "изгонятелю бесов". Но и в таком случае никто не даст гарантию полного очищения от его присутствия. Очищение от денег за изгнание беса — да, такое могу получить, гарантировано, "почистят" надёжно, но чтобы основательно, раз и навсегда изгнать непрошенную сущность — "извините, таких гарантий вам никто не даст! Изгнание бесов с гарантией ещё никто не проводил".

Нет объявления в газетах "об изгнании бесов"! Маги, волшебники, целители "в третьем и пятом поколении", "сниматели порчи" — таких в избытке, хватает, они себя рекламируют в газетках, но специалистов с титулом "экзорцист в пятом поколении" в печати не встречал.

Неожиданно пришла мысль: "как могут сложиться отношения с церковью

при таком "постояльце"? "Духовная" литература повествует: "вселившиеся бесы не переносят посещения храма "домовладельцами" и устраивают им неприятности под названием "кликушество". Проверю:

— Бес, разреши войти в храм?

— Войди. Не вижу причин, по которым не мог бы войти.

— Ничего со мной в храме не устроишь такое, после чего все знакомые пальцем показывать станут: "порченый!"?

— Нет — не обманул, всё было пристойно: я не валялся-катался по полу храма, не орал отвратный мат страшным голосом, и не плевался ни на служителя, ни на прихожан. Был таким, как все, если не считать ужасной мысли, коя отделяла меня от остальных:

— Одержим, одержим бесом! — священник продолжал "партию":

— "Да воскреснет бог, да расточатся врази его"! — и самостоятельно, без бесовского вмешательства, подумал:

— "Как у бога может быть "оппозиция"? Как ему противостоять? Разве это не безумие? Или "бог" не совсем таковой, если "врази" выступают против? В "оппозиции к правящей партии" находятся?

И ещё подумал на последней ступени паперти:

"почему "греховные" мысли в храме появляются? Такое не должно быть, ведь это "намоленное" место"! В храме ничего "богохульного" в сознании появляться не должно, а, поди, ж ты, появляется! И во множестве!

Оставался какой-то осадок в сознании: "во мне — бес и ничего не могу изменить в создавшейся ситуации. Нет сил и желания избавляться от воли беса"! Что остаётся? Для сохранения "лица" следовало согласиться с бесовскими доводами и ответить:

— Живи! — такое разрешение имеет название "сила слабого".

Дайте самому последнему слабаку, хотя бы на миг обмануться в его слабости, дозвольте "понарошку" разрешить малое деяние — и он будет счастлив!

Второй пункт "падения в грех": любопытство. Давая бесу "разрешение на прописку", втайне надеялся на протекцию "квартиранта" в вопросе познания "тайн и секретов потустороннего мира". И ни на секунду не задумался о том, что может случиться со мной после выдачи "ордера" на "жилплощадь". "Путей к отступлению" не оставалось, и не бесовские, а собственные мысли стыдили:

— Что ты за мужик! То разрешаешь проживание, то мечтаешь изгнать "квартиранта"! Чисто женское поведение!

И ещё один, весьма существенный "минус" появился в отношениях с женой после вселения беса:

— Спустись, спустись на землю! Хватит "витать" в облаках! — говорила жена, пытаясь заглянуть в глаза. Призыв "спуститься на землю" почему-то всегда совпадал с моментом, когда и от беса принималась "шифровка". Быстро переключить "приёмник внимания" с беса на жену не получалось, но хватало "силы и воли" отодвинуть "лукавого" в сторону и отвечать жене:

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза