Прогулки с Бесом (СИ)

- Не знали, что шинель с дыркой от пули приобрела волшебные свойства, не было среди оккупантов знавшего, что две пули в одну шинель не влетают. Если враги сознательно избавились от шинели - как происходил акт избавления? Отдали за "данке шёен, родали, пропили? И если пропили - сколько поллитровок русского самогона получили за военное одеяние? Качество самогона? Хлебный "первач" семьдесят два процента алкоголя, или фальсифицированный "свекольничек"?

Мощные и настойчивые вопросы приходят из неведомого пространства, нет защиты от них, и бес бывает бессилен.

Два достоинства было у обновки:

а) охраняла тщедушное тело владельца от холода,

б) и от вопросов родителям:

- В какой лавке сукнецом разжились?

Быстро добрался до центра города, ходьба под уклон не требует усилии, успевай переставлять ноги, катиться под гору . Улица входила в центр города образуя небольшую площадь с малым сквером, и на крайних деревьях висели... люди!

Ужас ударил по сознанию, и, развернувшись в сторону дороги прибытия, не соображая и не оглядываясь, переключил ноги на высшую передачу...

- ... не обратив внимание, как висевших разглядывали живые...

- Ну, да, подходящий момент разглядывать зевак и забыть страшные разговоры женской половины населения монастыря до прихода врагов:

- Немцы всех перевешают! - вот оно, сбывается предсказание, немцы приступили к делу, затем и пришли в город! Начали вешать с центра, а как скоро доберутся до монастыря "одному богу известно" Нечем было думать, на месте думалки прочно сидел страх разбавленный каплями утешения:

"авось, до монастыря не доберутся, между сквером и монастырём длинная улица с домами, пока всех перевешают день кончится... или что-то случится и вешанье отменят... до меня не дойдут... А что будет завтра!? завтра меня повесят"!? - ввалился в келью, мать посмотрела на горящую от мороза и бега физиономию сына:

- Кто наполохал? - "наполохал" в матушкином исполнении означало "напугал", а понимание слова пришло взрослому: "сполохи", молнии далёкой грозы, полымя, полыхание:

- Ай, с кем подрался? - сынок проскочил улицу без стычек, а случись кто затеять детскую драку убил на месте:

- Никто...

Зимний день скатился в вечер с торжеством зажигания лампы... Играть не хотелось и улегся спать...

Страхи страхами, но спал крепко. Повешенные страшны, но бомбёжки страшнее.

Утро следующего дня отодвинуло страхи вчерашние, но не совсем: редко, но вид висящих людей приходил из памяти. Это были первые и последние повешенные, кои напугали шестилетнего малого.

В сквере увидел большие тупорылые машины с гибкими "усиками" направленные вперёд и в стороны. Интерес деталям вражеской автомобильной технике проскочил секундой и был ю задавлен висевшими людьми!

Утром вспомнились повешенные и то, как мигом забыл солнечный день, мороз и как мгновенно включились ноги на возможную скорость и понесли тщедушное тело в валенках сестры в дорогой монастырь-хранитель! Скорее, в родное гнездо пока не догнали и не повесили рядом! В городе вешают, а монастырь далеко, может и не доберутся.

Был трусом? Был, потому и не подошел ближе, чтобы удовлетворить любопытство и рассмотреть лица повешенных

- Сработал охранительный страх, есть такой, рассматривать лица повешенных в шестилетнем возрасте не рекомендуется.

Неприятная картина, запоминающаяся.

- У повешенных вываливаются языки, отчего у мнительных детей может сложиться мнение, будто висящие дразнятся. Потому-то и не подошел ближе и не рассмотрел висевших: молодые, старые?

- Оттого и летел, не замечая подъёма. По чудо-улице отец и я отступали из трамвайного парка в памятный вечер налёта вражеской авиации, и тогда подъём не замечался.

- Будь подъём улицы больше имеющегося - преодолели за то же время, не чудо управляло твоими ногами, страх. Разменял седьмой год, война, разговоры взрослых, собственный опыт нулевой, вот и рождался страх без рассуждений.

Увиденное шептало "скоро и до вас доберутся"!" - время шло, горела лампа, в монастыре стояла тишина, грезился круг с повешенными в центре, хожу по кругу и не могу сойти...

В семье не было разговоров о повешенных в городском сквере, а что говорили другие - не знал. И о своих впечатлениях не имел привычки с кем-то делиться, держал в себе и не страдал от ночных кошмаров.

Монастырь, помучившись в молчании, разродился убеждением:

- Предатели выдали! - имена-фамилии предателей не оглашались. Результат мерзкого деяния висит на деревьях, за повешенных оккупанты получили порцию ненависти горожан, но не от всех, а только от родственников повешенных...

Имена и фамилии приложивших язык к "смерти молодых борцов за свободу родины" продолжали оставаться в тайне, но так не бывает...

- Сколько висеть казнённым и предупреждать живых: "смотрите и думайте о судьбе нашей, можете проникнуться лютой ненавистью вешателям и жить мечтою о мщении!"?

- Суток достаточно, молва о казни разлетелась за час. Это у англичан повешенные пираты висели до состояния голого скелета, враги выдавали повешенных родне без задержек.