Незадолго до 11 вечера, после многочасовой езды кругами мы сражались с проложенной гравием дорогой, когда наткнулись на знак, проинформировавший нас о том, сколь мало мы проехали в тот вечер. Получасом позже правая передняя шина Начала спускать, и мы накренились вплоть до полной остановки. Все говорило о том, что ночь будет мерзкой.
Мы столкнулись с небольшой проблемой. Из-за того, что самые дешевые шины на Гибралтаре продавались по 8 фунтов за штуку, мы не приняли во внимание тот факт, что только две наши шины были в относительно сносном состоянии. Цена в 4 фунта за самый дешевый домкрат, которую мы увидели, удержала нас от того, чтобы присоединить его к коробке с инструментами, которую мы приготовили перед отъездом. Мы также не купили гаечный ключ для подтягивания болтов. За исключением нашего запасного колеса, мы не могли бы подготовиться хуже, даже если бы предприняли ряд усилий.
Но у нас не было недостатка в воображении. Дергая туда-сюда и ворча, мы подняли передок Ровера с помощью 3-х немецких канистр, чтобы снять спущенное колесо. Пока Боб свинчивал колпак с запасного колеса, а Джефф готовил чай, я различными способами пытался раскрутить ржавые болты без специального гаечного ключа. У нас, его не было, особенно среди ночи посередине места под названием «нигде».
Нам оставалось только положиться на следующего автомобилиста и на закон дороги — на веру, с которой мы путешествовали. Это было простое, негласное взаимное соглашение, управляющее поведением водителей в менее населенных областях. Если мы видели на дороге кого-либо, имеющего трудности, мы останавливались и делали все возможное, чтобы ему помочь, и в свою очередь мы пожинали плоды оказанной нам помощи, когда у нас возникали такие проблемы, как в данный момент.
В тех поездках, которые у нас были по северной Британской Колумбии и через Северную Америку — особенно по сельской местности — мы воспринимали этот закон дороги, как ответственность за езду, такую, которая заставляет выключать фары, когда они бьют « в лицо» встречному транспорту. У нас не было сомнений в том, что в таком безлюдном месте этот закон в чести; это был только вопрос времени, когда проедет следующий автомобиль, и будут ли у водителя необходимые инструменты. Имея опыт вождения в тысячи миль, мы присоединились к негласному братству дороги. Так как мы сами всегда выполняли эти обязанности, у нас не возникло страха остаться незамеченными одним из членов сообщества.
Вода для чая начала закипать, когда в поле зрения появился первый автомобиль. Прошло полных 15 минут прежде, чем он — автобус — поднялся и затем опустился к площадке, на которой мы стояли и пили чай.
Он сделал мягкую остановку в 20 футах от нашего Ровера и осветил яркими фарами место, где мы расположились с чашками. Я подошел к двери, объяснил наши проблемы крупному водителю и спросил, имеется ли у него нужный гаечный ключ. Он кивнул, уверяя меня в том, что у него есть большая коробка с инструментами, и заглушил мотор."Повернувшись к пассажирам, он что-то сказал по-арабски и хихикнул, на что пассажиры захихикали в ответ и начали покидать свои места, выходя из автобуса по собственным-нуждам.
Пока водитель и его напарник возились с инструментами, коробку с которыми они достали из багажного отделения с другой стороны автобуса, пассажиры — все мужчины, одеты в различных стилях — высыпали из автобуса, чтобы понаблюдать.
Водитель нашел Т-образный гаечный ключ и подошел спереди к Роверу, чтобы его опробовать. Мы последовали за ним, желая заняться делом в случае, если ключ подойдет. Он подошел, но водитель и его помощник отказались от нашей помощи, в шутку настаивая на том, что сами обо всем позаботятся. В таких обстоятельствах не оставалось ничего другого, кроме как налить следующую чашку чая.
В свете задних фар Ровера и габаритных огней автобуса собрались пассажиры, которые сидели или стояли, тихо беседуя и наблюдая с выражением любопытства на лицах. Некоторые из них сидели на корточках, а трое или четверо расположились на земле в своих костюмах или просторных балахонах, скрестив ноги.
Между тем, два пожилых мужчины лежали на земле, подпирая подбородки руками, с интересом глядя на нас и шепотом переговариваясь. Они выглядели в точности как седеющие борзые, свернувшиеся у огня. Мягкое шуршание позади, вызванное возней с шиной, придавало некую таинственность умиротворенной атмосфере. Автомобили окутывала тишина и темнота ароматной летней ночи, напоминающая не подвижные воды моря, омывающие маленький остров, потоками теплого бархата. Над головой небо было усеяно крошечными звездочками, которые едва заметно светились в чернеющих небесах. Это было похоже на волшебство, которое очаровывало нас покоем, предполагающим вечность. Мы прислонились к Роверу и, не разговаривая, потягивали чай.