Пройдя сквозь времена

Девушка просто отказывалась верить услышанному. Она перестала плакать и сжала зубы. Алфей присел у её ног.

– Нет, милая! Ты этого никогда не сделаешь! Ты не покинешь этот мир вместе со своим лордом.

Дженни открыла глаза и с тоской посмотрела на брата, поражаясь, как он смог прочитать её мысли.

– Сделаю! Без Нико я не буду жить, просто не смогу.

– Но ты должна! Хотя бы ради тех двух малышей, что уже устроились у тебя под сердцем.

Девушка ахнула.

– Ты специально так говоришь?

Алфей сел рядом с сестрой и обнял её за плечи.

– Не пройдёт и семи месяцев, как на свет появятся двое милых младенцев, мальчик и девочка. У них будут серебряные волосы, как у матери, и синие глаза, как у отца. Старый Абрахам доволен. Он говорит, что, несмотря на то, что Ройс и англичанин, он сумел вернуть цвет глаз его правнукам.

Дженни словно обдало холодной водой. Она вернулась в спальню в тот момент, когда лорда уже перебинтовывали чистой ветошью.

– Мы сделали всё, что могли, госпожа, но…

Матильда уже сама готова была разрыдаться, но Маргарет больно ущипнула её за пухлую ручку.

– Хвала небесам, все органы целы, миледи! Но, накладывать швы ещё рано. Рана должна очиститься. Теперь посмотрим, хватит ли у милорда сил пережить лихорадку.

Взмахом руки Дженни выдворила всех из комнаты. Она сняла полог с окна, усиливая приток свежего воздуха, и села рядом с возлюбленным.

– Нико! Любовь моя! Прошу, не умирай! Ты нужен своим рыцарям, ты нужен мне, но больше всего ты нужен своим детям. Они появятся через семь месяцев. Я не смогу заменить им отца. И вообще, я сомневаюсь, что смогу жить без тебя.

Лорд лежал в той же позе и молчал. Его дыхание было слабым и прерывистым, и только пульсирующая жилка на шее свидетельствовала о том, что он ещё жив. Дженни не могла больше сдержи слёз. Видя отчаяние хозяйки, Мун начал поскуливать.

– Великий Абрахам, вождь клана Скайфингеров! Дедушка! Помоги! Спаси моего жениха! Мне так страшно и так больно! Моя жизнь уходи вместе с ним. Я не смогу дышать без него. Без него я просто умру.

Дженнифер не сразу заметила, как комната озарилась сиянием, и рядом с ней возник силуэт мужчины. Длинная белая борода спускалась до колен. Старик хмурил густые брови.

– Ты так же глупа, внучка, как и твоя мать. Для меня, признаюсь, было бы лучше, если б этот англичанин отправился к праотцам. Я забрал бы тебя домой и помог вырастить твоих детей. Но ты выглядишь такой несчастной. Думаю, что ради спасения жизни этого лорда, ты можешь пойти на безумство и попросить о помощи тёмные силы…

Дженни с возмущением посмотрела на деда.

– Мне и в голову такое прийти не могло.

– Знаю, твоя душа чиста. Ты бы никогда не допустила даже в мыслях предательства своего народа. Но в тебе зреют мысли о самоубийстве. Это ещё одна дорога в лапы Драу. Именно так они перевоплотили Джилингса.

Девушка опять зарыдала.

– Но, что же мне делать?

Абрахам провёл рукой по ране лорда и удручённо покачал головой.

– Странно, что он ещё дышит. ― Вынув из складок широкой рубахи глиняный горшочек, он протянул его внучке. ― Надеюсь, это поможет.

Старик уже собирался покинуть комнату, как рядом с ним возник огромный волк. Он был в три раза больше Муна. Абрахам положил морщинистую руку на его крепкую шею.

– С возрастом мы все становимся сентиментальными. Вот и Колин решил взглянуть на своего сына-полукровку.

– Колин? Это тот самый волк моей матери?

Старик улыбнулся.

– Именно. Для волка он прожил достаточно долго, но умирать этот зверюга не торопится, более того, его детьми уже заселено больше половины шотландских лесов.

Колин взглянул на Дженни умными голубыми глазами и лизнул её кисть, потом подошёл к восторженному Муну и ткнулся мокрым носом в его шею.

– Твой волк тоже вырастет большим и сильным. Береги его. Теперь твоя связь с кланом стала ещё крепче.

– Спасибо, дедушка! Спасибо за всё!

Веки Дженни начали слипаться. Чувство тяжести и скорби покинуло её душу. Впервые за последнее время ей удалось заснуть с лёгким сердцем.

Утро принесло желание действовать. Она впустила Маргарет, которая, осмотрев рану лорда, пришла к выводу, что признаков гниения нет, и наложила шестнадцать швов. Алфей достал пузырёк с каким-то лечебным снадобьем, и начал вливать по капле в полуоткрытый рот зятя. Юноша с тревогой смотрел на сестру.

– Ты ведь уже не думаешь о самоубийстве? Разговор с дедом успокоил тебя?

Дженни кивнула.

– Почти. Но дед какой-то…

– Суровый?

– Да.

Алфей отошёл от Николаса и потянул её к себе.

– Он таким только кажется. Но поверь, дед очень любит нас с тобой и сделает всё, чтобы мы были счастливы.

Дженни прижалась к широкой груди брата.

– Как хорошо, что ты у меня есть!

Три дня лорд не приходил в сознание, но по улыбающимся лицам Маргарет и Матильды, Дженни понимала, что опасность отступила. Она постоянно меняла повязки, смазывая рану чудесной мазью Друидов, поила ослабевшего мужчину разбавленным вином и крепким бульоном, массировала ему пальцы рук и ног. И, словно в благодарность за её труды, на утро четвёртого дня Нико открыл глаза.

– Дженни! Девочка моя!

Девушка тут же прикрыла лорду рот ладошкой.