Происхождение

Авила чувствовал, что, несмотря на падение, керамический пистолет все еще на месте, за поясом. Тот самый пистолет, из которого он убил Кирша в музее Гуггенхайма. Перед тем как войти в собор, Авила зарядил его последней пулей, и она по-прежнему в обойме. Одного охранника он убрал по-тихому, голыми руками и забрал у него табельное оружие, которое, к сожалению, оказалось в руках Лэнгдона и сейчас смотрит прямо в лоб Авиле. Адмирал пожалел, что не поставил пистолет агента на предохранитель. Лэнгдон вряд ли сумел бы привести его в боевое положение.

Авила прикинул: завести руку за спину, выхватить керамический пистолет и выстрелить первым. Но даже если он будет достаточно быстр, шанс выжить – пятьдесят на пятьдесят. Главная опасность, которую ждешь от дилетанта, – случайное нажатие на спусковой крючок.

Если я сделаю слишком резкое движение…

Шаги и крики охранников приближались. По идее у него есть защита – татуировка «victor» на ладони. Регент обещал, что это должно сработать. Но после убийства двух агентов Королевской гвардии Авила не был уверен, что авторитет Регента обеспечит ему защиту.

Я здесь, чтобы выполнить миссию, напомнил себе Авила. И она пока не завершена. Нужно устранить Роберта Лэнгдона и Амбру Видаль.

Регент предлагал Авиле проникнуть в собор через восточный служебный вход, но он решил перелезть через забор. У восточного входа он заметил скрытый наряд полиции. Мне пришлось импровизировать.

И тут Лэнгдон взволнованно заговорил. Глаза его горели, пистолет в руках дрожал.

– Ты сказал, что Эдмонд Кирш убил твою жену и ребенка. Это ложь. Эдмонд не убийца.

Ты прав, подумал Авила, он хуже, чем убийца.

Страшную правду про Кирша Авила узнал всего неделю назад. Ему позвонил Регент.

– Наш папа просит вас устранить знаменитого футуролога Эдмонда Кирша, – сказал Регент. – В распоряжении его святейшества много преданных людей, но он считает, что эту миссию следует возложить именно на вас.

– Почему именно на меня? – спросил Авила.

– Адмирал, – тихо произнес Регент, – мне больно говорить об этом, но террористическую атаку в соборе, в результате которой погибла ваша семья, организовал Эдмонд Кирш.

Авила поначалу не поверил. Он не мог понять, зачем знаменитому айтишнику понадобилось взрывать церковь.

– Адмирал, вы человек военный, – объяснил Регент, – и вам лучше других известно, что на самом деле людей убивают не молодые солдатики, которые ведут огонь во время сражений. Они всего лишь пешки в большой игре, которую ведут правительства, генералы, религиозные лидеры – словом, те, кто или купил солдат, или убедил их, что игра стоит свеч.

Авила не мог не признать правоту Регента.

– Те же законы работают и в мире террора, – продолжал Регент. – Самые опасные террористы – не те, что взрывают бомбы. Куда опаснее их вожди: они сеют ненависть в отчаявшихся массах и вербуют воинов, которые совершают акты насилия. Достаточно одного фанатика, чтобы посеять хаос в мире. Разжечь в неокрепших умах нетерпимость, агрессивный национализм, ненависть.

И вновь Авила должен был согласиться.

– Террористические атаки против христиан, – говорил Регент, – ширятся по всему миру. И новые нападения – уже не часть какого-то стратегического плана. Это спонтанные действия одиноких волков, по собственной воле решивших откликнуться на призыв пойти войной на Христа. – Регент выдержал паузу. – И среди тех, кто призывает к этой войне, воинствующий атеист Эдмонд Кирш.

А вот с этим Авила никак не мог согласиться. Несмотря на то что Кирш развернул настоящую кампанию против религии в Испании, он никогда не призывал убивать христиан.

– Не спешите делать выводы, – сказал Регент. – Выслушайте до конца. – Он тяжело вздохнул. – Об этом никто не знает, но теракт, в результате которого погибли члены вашей семьи, был направлен против… пальмарианской церкви.

Авила задумался, но все равно ничего не мог понять – кафедральный собор Севильи не имел никакого отношения к пальмарианам.

– В то утро, – сообщил Регент, – в соборе находились четыре выдающихся деятеля пальмарианской церкви. Они вели работу с паствой. Именно они и были целью теракта. Одного вы знаете – это Марко. Трое других погибли.

Перед мысленным взором Авилы встал образ его инструктора-физиотерапевта Марко, который в результате этого взрыва потерял ногу.

– Наши враги сильны и коварны, – напомнил Регент. – Они не могут пробраться в собор в Эль-Пальмар-де-Троя, но они смогли проследить за нашими миссионерами и взорвать их в Севилье. Мне очень жаль, адмирал. Однако эта трагедия – лишь одна из причин, почему мы пришли к вам. Пальмариане чувствуют вину за то, что ваша семья стала невинной жертвой в войне, которую ведут против нас.

– Но кто ведет эту войну? – спросил Авила. У него все это не укладывалось в голове.

– Посмотрите вашу электронную почту, – ответил Регент.