Происхождение гениальности и фашизма

Память, разумеется, не нуждается в мозге. Смешно. Это мозгу нужна память материи, чтобы из жирных кислот каждый раз складываться в орган.

Память чуть-чуть древнее разума. Без нее невозможна самоорганизация материи, все химические и физические события.

Это очень простая штука, надежно сделанная из набора известных связей: электронных-ковалентных-водородных и пр.

Кирпич, который не «помнит», что он кирпич — обречен.

В элементных и твердых формах память почти безупречна. А вот в биологических она может сбоить. ДНК делалась второпях и получилась очень уязвимой. Из-за этой халтуры биота далека от совершенства.

(Но зато регулярно наполняются формалиновые банки в кунсткамерах, а анатомы радуются новым экземплярам уродцев.)

Ничего не поделаешь.

Так уж вышло, что от «мамы-материи» биологическим формам достался эконом-вариант древнейшего свойства.

Но для потребности биоты достаточно и его.

А там, где есть память, при необходимости легко заводится и разум.

Итак.

Колонии безмозглых микроорганизмов протерозоя — это и есть начальная точка биологического разума.

С тех давних пор практически все живое таскает в себе ген этого полезного свойства.

Чаще всего он дремлет в темном углу генома или используется весьма умеренно.

Но при необходимости ген легко активируется и «берет штурвал».

Разум — это строго коллективное явление. Он не может быть достоянием одной особи. Ему нужна крепкая общность зооидов, одержимых желанием выжить. Т.е. — колония.

И чем она многочисленнее, тем богаче разум.

А вот размер участников такой колонии может быть любым.

Такие понятия, как «большое» и «маленькое» — это литературщина. Для эволюции — пустой звук. Она с одинаковым успехом жонглирует, как галактиками, так и квантами.

Напомню, что сифонофор и мшанок обозвали «микроорганизмами» те существа, которые с высоты вороньего полета сами-то выглядят как икра уклейки.

А уж для высочайшего ока эволюции «род человеческий» — это тоже всего лишь обычная колония микроорганизмов.

Напомним, что для эволюции слово «человек» означает не особь, а всю популяцию.

И над ней властны те же законы, что когда-то позволили протерозойской биоте объединиться и противостоять среде.

Сам по себе биологический разум явление крайне незатейливое.

Да, он позволяет колонии чавкать планктоном, выбирать правильные места на донных камнях, булькать ядовитыми пузырями, дурманя рыб и т.д. и т.п.

Это все важные умения, но применить их можно только в дайвинге.

А вот если есть необходимость изобрести хотя бы примус или выборы, то этот древний дар надо хорошенько замешать с возможностями нейронов, а также с рефлексами, агрессиями и «ловкостью рук».

Такой коктейль надо долго взбалтывать, доводя до полной однородности. Лучшим миксером являются страдания вида. Отлично работает голод, вымирания, вечная опущенность.

Время «взбалтывания» — около 20 000 лет. Но! Без всяких гарантий.

Тут уж, как повезет.

Если хоть один компонент этого микста отсутствует, то ни черта не получится, сколько не взбалтывай.

Мадагаскарская руконожка (к примеру) имеет изумительные по чуткости кисти грудных конечностей. Она могла бы создавать несравненную ювелирку или стать звездой нейрохирургии, ярче самого Пенфилда.

Но с нейронами у руконожки откровенно плохо. Поэтому не она своими уникальными пальчиками запирает клетку с homo, а он с ней.

А вот морская корова с ее богатейшим мозгом — не располагает вообще никаким пальцевым потенциалом и поэтому не способна на карманную кражу даже в переполненном трамвае.

Но если весь набор в наличии и нужная кондиция коктейля достигнута, то примус неизбежен. А также марсоход, Паскаль и подгузники.

Человек, конечно же, пролез в повелители планеты благодаря своей первой и основной профессии.

Дело в том, что ремесло падальщика сложнее искусства хищника и работы травоядцев. Оно самое изощренное и многовариантное из умений, а посему требует огромного количества как одиночных, так и сочетанных рефлексов.

На секундочку приостановимся и вспомним: вся история человека, его науки и культуры — это просто поиск его нервной системой новых, все более сильных раздражителей, изобретение причудливых комбинаций звуков, цветов, образов.

То, что homo принимают за переборы своих «душевных струн», за вибрации «внутреннего мира» и «мысли» — на самом деле просто зуд нейронов, изголодавшихся по новой и остренькой «дозе».

Вся цивилизация — это производная свойств нервных клеток.

И культ Озириса, и третий Рейх — это все просто проделки нейронов.

Разумеется, первичные колонии микроорганизмов — не сами изобрели разум и не прописали его с чистого листа.

Просто в них удачно аукнулась старинная способность материи к самоорганизации.

К той самой самоорганизация, что разумно мастерит планеты и выстраивает их в чрезвычайно разумные гравитационные системы, подобные Млечному пути.

Эти системы, строго говоря — тоже колонии, где все составные — взаимозависимы. Правда, в масштабах вселенной и их можно обозвать микроорганизмами.

(Да они и внешне похожи на светящихся мшанок).