Раз это твердо установлено, то проблема воскресения не должна нас больше озабочивать. Как семя должно умереть и быть похоронено, чтобы воскреснуть с новым телом, так и человек. Плоть и кровь не могут наследовать царствия божия, и тление не наследует нетления. Напротив, тленному надлежит облечься в нетленное, а смертному в бессмертное; другими словами, прежде чем войти в царство божие, человек должен освободиться от земного тела. Представить себе это совсем не трудно. Уже наблюдение над природой убеждает в существовании различных видов плоти. Точно так же существуют тела земные и небесные, душевные тела, состоящие из земного вещества и погибающие вследствие смерти, и духовные тела, состоящие из небесного т. е. звездного вещества (точнее: вещества Млечного пути, как астрального представителя духа; здесь следует иметь также в виду представление о Млечном Пути, как о пути возносящихся к небу душ!), озаренные сиянием духовного мира и потому не подверженные разложению, которое свойственно обыкновенному телу. Подобно тому, как первый человек, Адам, был сотворен из земли и, следовательно, обладал земным телом (Быт. 2, 7), — второй человек, Христос, сошел с неба и является поэтому обладателем небесного (астрального) тела. В соответствии с этим и людям, находящимся под влиянием: Адама, присуще, по образу этого первого человека, земное тело, а люди, находящиеся под влиянием христа, будут наделены, по образу этого второго человека, небесным телом. Итак, сеется в тлении, восстанет в нетлении. Сеется в уничтожении обыкновенного земного тела, восстает в славе небесного лучезарного или астрального тела. Сеется тело душевное, восстает тело духовное (1 Коринф. 15, 35 — 44; 46 — 50; 53). Когда же тленное облечется в нетленное и смертное обретет бессмертие, тогда смерть будет поглощена победой, смерть лишится своего жала[36]
, и бог даст победу верующим через Иисуса христа, их господа (там же, 57).Предпосылкой этого хода мыслей является убеждение, что воскресение распространится только на тех, кто внутренне един с Христом и благодаря вере в него обрел праведность. Подобно тому, как надежда на спасение опирается на веру в невинную искупительную смерть христа, — вера в собственное воскресение зиждется на том, что Христос воскрес из мертвых. «Если Христос не воскрес, то вера наша тщетна» (1 Коринф. 15, 14). Во христе все оживут (1 Коринф. 18, 22). Следовательно, воскреснут только праведные. Поэтому надлежит быть неповинным вплоть до дня господа (1 Коринф. 1, 8), когда явится Христос и откроет страшный суд (1 Коринф. 1, 7 сл.; 4, 5). Тогда господь осветит скрытое во мраке и обнаружит людские намерения (1 Коринф. 4, 5). Каждый получит свою награду по своему труду (1 Коринф. 3, 8; 4, 5). Злодеев же ожидает погибель (1 Коринф. 3, 17: 2 Коринф. 11, 15).
Итак, согласно приведенному толкованию, день суда и конца мира совпадает с днем так называемой парузии, пришествия Христа. Но это не соответствует тому, что имеется в виду в 1 Коринф. 15, 23 — 28 и 51. Ибо здесь говорится о том, что конец уже начался одновременно с воскресением христа и что непосредственный конец мира, когда теперешний материальный мир будет уничтожен и уступит место новому, духовному миру, будет отделен междуцарствием христа со дня пришествия последнего и вместе с тем от дня воскресения его приверженцев, а власть ангелов и силы тьмы и растления будут постепенно оттеснены Христом в открытой борьбе и в конце концов будут окончательно побеждены. Об особом страшном суде здесь нет и речи. При звуке последней трубы мертвые, но лишь постольку, поскольку они на стороне христа, воскреснут нетленными, а оставшиеся еще в живых праведные в миг обратятся в чистых духов, и обе категории обращенных, совместно с Христом, примут участие в уничтожении господства демонов. Последней будет истреблена смерть, которая, согласно вышеизложенному взгляду, исчезнет одновременно с воскресением праведных. Только тогда наступит конец, который, по представлению Павла, будет, по-видимому, связан с обусловленным уничтожением смерти воскресением всех, в том числе и нечестивых, после чего Христос-покоритель передаст власть своему божественному отцу и сам смиренно подчиниться ему, «да будет бог все во всем».