Происхождение творчества. Провокационное исследование: почему человек стремится к созданию прекрасного

А звук? Он крайне важен для нашего общения, но в сравнении со слуховыми талантами животного мира мы очень близки к глухоте. Многие виды летучих мышей по слуху летают, делают в воздухе пируэты и с почти невообразимой точностью ловят быстролетящих насекомых. Еще более впечатляет то обстоятельство, что летучие мыши не полагаются на звуки, издаваемые насекомыми: они сами генерируют высокочастотные звуковые колебания и находят своих жертв по отраженным волнам, которые к ним возвращаются. В ответ на это у некоторых видов бабочек образовались уши, которые настроены на частоту звука, испускаемого летучими мышами. В результате такие бабочки оказались «запрограммированы» на падение на землю в тот момент, когда они слышат щелчок эхолота летучей мыши. Другие летучие мыши по ряби на поверхности водоема определяют положение находящейся в нем рыбы и выхватывают ее когтями прямо из толщи воды. Летучие мыши – вампиры, обитающие в тропиках Южной Америки, ночью находят по запаху спящих млекопитающих (в том числе людей, которые забыли закрыть окна), сдирают с них кусочки кожи и слизывают вытекающую кровь. (Похоже, пора писать новую эпопею о рукокрылом Дракуле!) На противоположном конце частотного спектра звуков можно обнаружить слонов, которые ведут свои сложные трубные разговоры на частотах, слишком низких для наших ушей.

А запах? Люди в сравнении с остальными живыми существами практически лишены обоняния. В каждой окружающей среде, естественной или культивируемой, имеются феромоны, химические вещества, используемые для общения между членами одного и того же вида, и алломоны, используемые организмами для обнаружения других видов – потенциальных хищников, жертв или симбиотических партнеров. Каждая экосистема представляет собой неповторимый «аромоскоп» невообразимой сложности и яркости. (Позвольте мне применить к ароматам именно это слово «невообразимый», ибо в языке людей почти нет слов для описания ароматов и вкусов химических веществ.) А ведь с учетом всех беспозвоночных и микроорганизмов экосистемы содержат от тысяч до сотен тысяч видов! Мы живем в мире природы, который связан воедино своими ароматами.

Даже подготовленный натуралист, идущий по лесу или лугу, понятия не имеет о круглосуточном громовом хоре раскатов обонятельных сигналов и их разнообразных сочетаниях, образующих в воздухе настоящее буйство запахов; все это великолепие находится вне пределов регистрации наших с вами органов чувств – наших с вами, но не лесных обитателей, у которых от получения и восприятия этих сигналов зависит их жизнь. Феромоны просачиваются через почву, проникают в подстилку, где подхватываются слабыми потоками воздуха, которые снова выносят их на поверхность земли. Подобно легкому дымку, они то возникают, то рассеиваются и исчезают.

Ученые, изучавшие хемосенсорный мир, то есть мир, чувствительный к химическим раздражителям, были поражены тем, насколько сильно молекулы феромона соответствуют своим функциям у тех видов, которые их используют. Размеры молекул феромонов, скорость их рассеивания, время и место их высвобождения, чувствительность других членов вида к тому же феромону, – все ориентировано на то, чтобы сигнал распространялся как можно дальше. Более того, феромон также гарантирует необходимую степень конфиденциальности. Представим себе особь моли женского пола, которая призывает к себе самца. Ее сексуальный аттрактант должен быть уникальным для ее вида. Небольшие количества этого вещества должны путешествовать на далекие расстояния (в некоторых случаях они измеряются километрами), причем их должен считать именно самец данного, а не другого вида или, что еще хуже, паук или оса, охотящаяся на моль этого типа.

А как может себе представить эти фантомные миры человек, которому доводится в них существовать? Несомненно, мы не можем изобразить живой мир и поддерживать его в безопасности, не понимая комплексов звуков и ароматов, с помощью которых он организован.

Мне как натуралисту такое состояние человека напоминает плейстон, то есть собрание организмов, приспособленных для жизни исключительно в двумерной экосистеме, а именно на поверхности воды. Обитатели этого мира, использующие поверхностное натяжение словно акробаты – страховочную сетку, представляют собой странную совокупность микробов, водорослей, грибов и крошечных растений и насекомых.