Происхождение творчества. Провокационное исследование: почему человек стремится к созданию прекрасного

Вот, например: что именно мы узнали из той огромной библиотеки романов, которую поглотила читающая публика? Очень трудно опровергнуть оценку, которую дал в связи с этим Т. С. Элиот: «Знание жизни, получаемое из художественной литературы, возможно лишь посредством иного способа осмысления. Иначе говоря, оно может быть лишь знанием знания жизни других людей, а не знанием самой жизни»[21].

Заметной эмоциональной особенностью человеческой природы является желание пристально наблюдать за людьми, изучать связанные с ними истории, и, как следствие, оценивать их характеры и степени надежности. И, надо сказать, так повелось с плейстоцена. Первыми, кого представители рода Homo и их потомки научились оценивать, были охотники-собиратели из своей группы. Чтобы выжить не только сегодня, но и завтра, они почти наверняка должны были вступать в сложные отношения сотрудничества, как это делают теперь люди жу|хоан из пустыни Калахари. А это, в свою очередь, требовало точного знания личной истории и достижений каждого из их товарищей по группе, и в равной степени им было нужно понимать чувства и намерения других. Это дает глубокое удовлетворение (назовите его, если хотите, главным человеческим инстинктом): важно не просто что-то узнать, но и разделить чувства, вызванные рассказами спутников. Все эти представления потом окупаются за счет выживания и размножения. Иначе говоря, сплетни и рассказы – это совершенно дарвиновские явления.

Основной причиной тревожного снижения уровней уважения и поддержки гуманитарных наук со стороны общества является их чрезмерно узкое сосредоточение на состоянии человека в нынешнее и недавнее по историческим масштабам время. Если следовать формальному определению гуманитарных наук как наук о человеке, то на первый взгляд такой подход может показаться приемлемым. Но он почти полностью ограничил гуманистическое сознание крошечным пузырем в обширном физическом и биологическом мире, в котором возник наш вид и в котором мы продолжаем существовать. Другой эффект этого узкого эпистемологического акцента заключается в том, что он в определенном смысле лишает человека корней, делает его безродным. Хотя гуманитарные науки великолепно захватывают и анализируют детали истории, они чаще всего не обращают внимания на эволюционные события предыстории, создавшие человеческий разум, который в свою очередь создал ту историю, на изучении которой сосредоточены гуманитарные науки. Кроме того, художественное творчество и соответствующий критический анализ оставляют в стороне и не упоминают большинство физических и биологических процессов, которые напрямую не связаны с человеком, но которые непрестанно протекают вокруг нас и влияют на каждого из нас. Мы по-прежнему в значительной степени остаемся слепыми по отношению к окружающей среде и к силам внутри нее, направляющим нас к той судьбе, которую мы заслужили своей деятельностью.