Пройти по исчезнувшим мирам

В Ярославле в XVIII в., насколько я помню, в 1750 году, Федор Волков создал драматический театр, старейший в России. Занимаясь с раннего детства а театральной студии ДК ЗИЛ, наш руководитель Сергей Львович Штейн нам много рассказывал об истории театра, ранних и сегодняшних спектаклях, о его знаменитых актёрах, о самом Федоре Волкове. И ещё, мои знакомые, побывавшие в этом городе, упоминали Храм Ильи Пророка. Мой папа родился 3 августа, сразу после дня Ильи Пророка, очень его почитал, и это передалось мне. Так, мой маршрут почти составился, осталось узнать у местных жителей о реальной последовательности моего пути.

С вокзала на автобусе еду к театру Фёдора Волкова.

Подошла ко входу. Вернулась в годы своей юности, когда очень хотела стать актрисой. Тогда решила, что не настолько талантлива, и с математикой тоже не хочу расставаться. Так я сделала свой выбор. Однако, случалось, что я возвращалась к развилке своего выбора. Были ситуации, когда мне предлагали изменить мою судьбу, вернуться в мир театра. Тем более, что у меня сохранилась природная дикция и начальная выучка актёрского мастерства. Ну вот, куда это меня занесло? Ведь я просто стою перед зданием театра.Пора вернуться в сегодняшний день.

От театра иду к Храму Ильи Пророка. У входа перед Храмом – две башни моей любимой шатровой формы. И сама церковь – изящное строение, приветливое. Сразу посветлело на душе. Вышла к Демидовскому саду – бульвару Мира. Как не меняли название сквера и площади, от которой он начинается, а в народе он так и остаётся, Демидовским. Прогулялась по саду до Волжского Спуска. Справа, по Волжскому Спуску тоже церковь Ильи Пророка, но ещё и Тихона.

Волга! Я стою на берегу Волги! Даже дышится по-другому. На Набережной вижу небольшое кафе. Пора перекусить, тем более, что кофейный аромат из этого кафе соперничает с речным запахом Волги. По Волжской набережной иду Стрелке. Это место слияния рек Волги и Которосли. Волжская набережная поворачивает и переходит в Которосльную набережную. Здесь такой прекрасный вид на слияние рек и мыс, собственно, Стрелку! Так хочется постоять здесь подольше. Но, время моё ограничено, уже надо поторапливаться. Которосльная набережная как-то меньше ухожена, но зато сразу чувствуется её принадлежность к древности, к древнему городу Ярославль. Идти по неё очень приятно. Набережная вливается в Московский проспект. На стыке – Ярославский музей заповедник. Здесь и находится Спасо-Преображенский собор, последняя точка моей экскурсии по городу. Монастырь давно, ещё с конца XVIII в. упразднён, но не упразднён сам монастырский дух, ухоженность территории. А в соборе и кое-где, на монастырских сооружениях сохранились остатки уникальных фресок.

Выхожу на Московский проспект и по нему, ускоренным ходом к вокзалу. Закончилось моё краткое знакомство с древним городом.

К сожалению, в Ярославль так и не случилось больше приехать.

12. Чебаково, Ярославская область.

В этот посёлок меня занесли дороги эвакуации. Весной 1943 года госпиталь, где работала мама, из Искитима прибыл в посёлок Чебаково. Условия размещения госпиталя и жизни здесь более хорошие, чем до этого, в Искитиме. Госпиталь занял помещение школы, трёхэтажной, кирпичной. Здесь тепло и светло. Классы поделены перегородками на несколько палат, узких и длинных, но зато в каждой есть хотя бы часть окна, и не больше 4-х человек. Рядом со школой несколько избушек. Наверное, в них жили учителя или другие работники школы. Сейчас в них живёт персонал госпиталя. Мы разместились в домике вместе с главным врачом Петром Исааковичем и хирургом Галиной Михайловной, мужем и женой, из Львова. Наша комната – первая, проходная, большая, с большой русской печкой. Их комната – за нашей, за боковой стенкой печки .

Вся территория школы, с нашими домами и садом, огорожена. Посторонние не допускаются. Поэтому нам, детям, разрешают одним выходить и играть во дворе. Летом двор покрылся высокой, густой травой. Во двор на солнышко стали выходить раненные. Я с подругой, приезжей из Ленинграда, в свободное время скрываемся в зарослях травы, бежим к маленькому прудику в дальнем конце сада. На прудик нам категорически запретили ходить. Но около него в особенно высокой траве стоит маленькая скамеечка. Мне нравится сидеть там, невидимой, не слыша никого и ничего, дремать, вдыхая дурманящий запах разогревшихся на солнце трав, слушая нескончаемый стрёкот кузнечиков и птичьи песенки. Единственный недостаток этого уединения – множество комаров. Кончилось это тем, что у меня начался сильный озноб, высокая температура. Знобило так, что не помогали сваленные не мена одеяла, пальто, тёплые платки. Галина Михайловна и Петр Исаакович определили: малярия.

В начале февраля 1944-го года мы возвратились в Москву.

13. Рыбинск.

Командировка, год примерно 1972 год, конец лета.