Произведения, 1856—1859

Надъ могилой госпожи стоитъ кирпичная часовня, и священникъ въ риз кадитъ тамъ и поетъ тамъ в чную память paби Бож[ьей]. Надъ могилой дяди Хведора растетъ густая трава изъ-подъ камня и, кажется, хот ла сдвинуть. Такая же трава растетъ около часовни, и та, и другая каждый годъ засыхаетъ, засыпается сн гомъ и обновляется, каждый день всходитъ солнце и св титъ <на могилу> и на часовню, и на камень дяди Хведора. И никто не знаетъ, что сд лалось съ Ширкин[ской] госпожой и съ д[ядей] [едоромъ]. <Одинъ разъ жена дяди Хведора пришла съ сть лепешку на его могил , и лепешка была вкусна, и крохи падали на густую темно зеленую росистую траву, и солнце св тило ярко, и колоколъ гуд лъ громко, и народъ шелъ изъ церкви весело, и Богъ [не] нарадовался, глядя на міръ свой, а подь землей Богъ знаетъ что оставалось отъ дяди Хведора>. ⁵³

————

СЕМЕЙНОЕ СЧАСТИЕ.

* № 1 (I ред.).

Разъ я встала раньше обыкновеннаго, мартовское солнышко св тило ярко сквозь б лыя занав ски моей комнатки, и мн стало отчего-то повесел е. Мн даже стыдно стало своей апатіи, я помолилась Богу, какъ давно не молилась, од лась въ любимое свое счастливое с ренькое платье, <посмотр лась въ зеркало> и пошла внизъ совс мъ другимъ челов комъ, ч мъ наканун . Внизу въ гостиной за самоваромъ мн показалось еще св тл е и радостн е. Я растормошила Машу, защекотала Соню, задала ей урокъ, собрала свои давно нетроганные бумаги, <записала свой дневникъ, проиграла вс этюды>, разыграла новую сонату и потащила вс хъ гулять до большой дороги. На двор такъ и пахло весной, и весну же мы принесли домой на своихъ платьяхъ и лицахъ.

— Слышала: Сережа прі халъ! — прокричала мн Маша: — присылалъ спросить о насъ и хот лъ прі хать об дать.

— Такъ и есть, — подумала я, — нынче веселый день.

Мн нужно было нынче новое лицо, а Сережа былъ и новое лицо, и челов къ, котораго я привыкла любить <и уважать, какъ отца или дядю>. Сережа былъ именно тотъ опекунъ, котораго мы ждали. Онъ былъ близкой сос дъ нашъ и другъ покойнаго отца, хотя и гораздо моложе его. Какъ встарину папа звалъ его Сережей, такъ онъ и остался для насъ Сережей, когда мы говорили про него. Вс въ дом отъ няни до Сони обожали его. Соня родилаcь при немъ и была его крестницей; меня же онъ засталъ 8-л тней д вочкой, ц ловалъ, дразнилъ и называлъ ты, <Лизанька и фіялочка. Онъ находилъ, что я похожа лицомъ на фіалку.> Только 3 года тому назадъ онъ, за хавъ къ намъ ужъ посл отца, поц ловалъ у меня руку и сталъ говорить вы.

* № 2 (I ред.)