Производство пространства

Социальная жизнь в огромных бидонвилях Латинской Америки (фавелах, баррио, ранчо и т. п.) куда интенсивнее, нежели в буржуазных городских кварталах. Социальная жизнь воплощается морфологически, но сохраняется лишь в борьбе, обороняясь и нападая (это новейшие формы классовой борьбы). Несмотря на нищету, устройство пространства здесь – расположение домов, стен, площадей – вызывает восхищение с примесью беспокойства. Присвоение пространства достигает весьма высокой степени. Стихийная архитектура и городская среда («дикие», по якобы изящному определению) оказываются на голову выше пространства, организованного специалистами, которые практически переносят «на местность» социальное устройство, даже когда не исполняют заказ экономических и политических властей. Отсюда поразительная, предельная двойственность пространств, создающая впечатление двойственной политической власти – неустойчивого равновесия, неизбежного и скорого взрыва. Впечатление это ошибочно: следует учитывать способность господствующего пространства к подавлению и интеграции. Двойственность тем не менее существует; однако, если ситуация коренным образом не меняется, подчиненное пространство приходит в упадок. «Двойственность» означает противоречие и конфликт; такой конфликт либо разрешается через производство непредвиденных противоречий, либо рассасывается, оставляя по себе только индуцированные противоречия (внутри господствующего пространства). Конфликтная двойственность, переход от оппозиции (индуцированного различия) к противоречию и его преодолению (произведенному различию) не может длиться вечно, хотя она может сохраняться вокруг «положения равновесия», объявленного оптимальным той или иной идеологией.

VI. 15

В отсутствие диалектического процесса та или иная логика (то есть, повторим еще раз, та или иная стратегия) может порождать пространство, порождая «вертушку», порочный круг (что в определенной идеологии также объявляется «оптимальным»). Возьмем, к примеру, порочный круг, критически описанный Р. Гудменом[170]. Федеральное правительство США получает определенный процент с продаж бензина; образуются огромные суммы, которые идут на строительство городских и междугородных автострад (хайвеев, парквеев). От строительства дорог выигрывают как нефтяные компании, так и производители автомобилей: каждая новая миля позволяет увеличить количество машин. Что влечет за собой рост потребления бензина. А значит, налога. И так далее. Р. Гудмен называет это «Asphalt’s magic circle». В пределе автомобиль и автобан занимают пространство целиком.

Так распадается на части механизм определенной «логики», то есть стратегии. Данная последовательность операций предполагает производительное потребление – потребление пространства, производительное вдвойне, ибо оно производит прибавочную стоимость и новое пространство. Производство пространства происходит благодаря вмешательству государства, чьи действия сообразуются с устремлениями капитала, но выглядят так, будто всего лишь отвечают рациональным требованиям сообщения между частями общества, а также экономического роста в интересах всех пользователей. На деле же производится порочный круг, охватывающий господствующие экономические интересы и выступающий их носителем.

VI. 16

Любая пространственная стратегия преследует несколько целей; столькими же «свойствами» обладает абстрактное, манипулируемое и манипулирующее пространство. Стратегическое пространство позволяет одновременно: вытеснить на периферию беспокойные социальные группы, в том числе трудящихся; создать вокруг центров дефицит доступных объемов, чтобы повысить их цену; обустроить центр как место принятия решений, средоточие богатства, мощи, информации; найти союзников для класса-гегемона в средних слоях и в «элите»; распланировать производство и товарные потоки в пространстве и т. д.