5 Ср.: Hübner B. Der De-prqjizierte Mensch. Metaphysik der Langeweile. - Wien, 1991. S. 112-119. В разделе «
6 Kierkegaard S. Entweder/Oder. - Köln und Düsseldorf. — 2. S. 241.
7 Apel K.-O. Diskurs und Verantwortung. Das Problem des Übergangs zur postkonventionellen Moral. -- Frankfurt am Main, 1988. - S. 43. Ср. также: Bohrer K. H. Nach der Natur. - München; Wien, 1988; прежде всего главу «
8Marquard O. Abschied vom Prinzipiellen. Stuttgart, 1981. S. 40.
[17]
ЭТИЧЕСКИЕ ОТСТУПАТЕЛЬНЫЕ БОИ - ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ИМПЕРИАЛИЗМ
Каузальный и телеологический способы мышления маркируют — я предусмотрительно оговариваю это - как этические, так и, пусть в меньшей мере, эстетические дискуссии. Остановимся сначала на этических. Мыслители преимущественно каузально-аналитического плана, такие как Тугендхат, а при известных ограничениях также и представители дискурса этики, например, Хабермас, пытаются обосновать должное в воле отдельного индивидуума. Причем само должное понимается ими в смысле апостериорного согласия, в качестве интерсубьективно рассчитанного равновесия различных потребностей и интересов. Философы более синтетического склада мышления, например, Хёсле, придерживаются, пожалуй, наиболее твердой телеологической позиции и пытаются обосновать должное в высшем разуме, в абсолюте, независимо от того, чего желают или могут желать индивидуумы, а также независимо от интерсубъективно опосредованной, [konsensierten] паритетной индивидуальной воли в смысле
*Общая воля (фр.). (Примечания переводчика отмечены звездочками, а примечания автора — цифровыми индексами.)
**
[18]
зумевающего «порождение разумных существ», «способных постичь моральный закон», следование которому обеспечивает сохранение человека и тем самым природы для будущего человечества. Поэтому, по Хёсле, «на протяжении всей человеческой истории не может существовать какой-либо допустимой цели, которая требует уничтожения самих людей»1. Подобным же образом он аргументирует моральные обязательства индивида по отношению к обществу, которое в определенных ситуациях вправе требовать от людей «героического акта самопожертвования»2. Хёсле также точно знает, на этот раз уже в частностях, что должен делать художник: «...задачей искусства является символическое выражение примирения природы и духа»3. Итак, Хёсле обращается с подобного рода наставлениями к современным художникам и профессиональным эстетикам. Лично я, несмотря на все рефлексивные усилия, не могу постичь нравственный закон, существующий независимо от человеческих потребностей, волений, целеполаганий и интересов, а также и от заинтересованности в мирной совместной жизни. Я так и не обнаружил для себя этот нравственный закон даже при чтении работ Хёсле, несмотря на его непрестанные призывы.
Человечество не явилось в мир с моральным законом, тем более с законом, запрещающим разрушение природы (это — проблема, вставшая перед нами теперь только вследствие нашего возросшего потенциала могущества и силы). Скорее всего, как и многое другое, люди создали законы общения с другими людьми и природой лишь в ходе истории и в соответствии с их действительными возможностями познания и деятельности.
Следовало бы спросить, каковы специфические антропологические условия, дающие или давшие человеку возможность освободиться от непосредственной физической сплетенности с природой, от животной де-
[19]