Прокаженный

Противно заскрипела резиновая прокладка на отпускаемой педали сцепления, двигатель негромко взревел, и женские губы исказила брезгливая гримаса.

— По телевизору вчера тебя раза три показывали, просили законопослушных граждан оказать содействие. — И внезапно она горестно произнесла: — Ну почему же все так?

— Истинно мудрый не задает понапрасну вопросов, он ищет ответы на них в своем сердце. — Майор посмотрел на грязно-белые снега за окном машины. — Не забывай, что нынче близится конец Эры Смешения, и зло творит все возможное, чтобы этого не случилось. Частицу света в человеке ему уже удалось осквернить сведением всей жизни к материальному, а теперь демон Андра делает все, чтобы и высший огонь попал в его лапы.

— Ну, это мы еще посмотрим. — Стройная женская ножка притопила педаль газа, однако быстро ехать долго не удалось, потому что когда «восьмерка» свернула с шоссе на бетонку, то сразу выяснилось, что дорога перекрыта гаишной «Волгой», возле которой топтались на мартовском солнышке четыре фигуры в белых портупеях.

Одна из них помахала полосатой дубинкой, а как только взглянула в протянутую из окна «Самары» красную книжицу, то быстро отдала свою милицейскую честь и сказала:

— Извините, товарищ капитан, проезд с сегодняшнего дня только по спецпропускам. В районе введено усиление.

Сейчас же с неодобрением взиравший на происходящее Сарычев щелкнул пальцами, и один из ментов шустро принялся отгонять «Волгу» с проезжей части, другой тем временем начал освобождать дорогу от ленты «скорпиона», и через мгновение «Самара» взревела двигателем и покатила дальше.

Через десяток километров история повторилась, только на этот раз проезду пытались помешать суровые дядьки в цивильном прикиде, все разговоры с которыми майор тут же пресек на корню, и скоро впереди показалось высокое шатровое ограждение из колючей проволоки, из-за которого выглядывала крыша огромного авиационного ангара.

— Вот там помещение охраны. — Женская рука показала на восточную оконечность периметра, где около ворот находился покрытый гофрированным алюминием барак, а майор негромко спросил:

— Лена, ты ведь понимаешь, что это — конец всего, что было?

— Знаешь, после того, как я коснулась сферы и смогла прочесть Послание Вечности, я поняла, что была слепа и шла во мраке на ощупь, так о чем сожалеть мне? — Они уже бросили машину и, увязая до колен в размякшем снежном месиве, двигались неглубокой вытянутой котловиной. — А кроме того, — она внезапно, как-то уж очень по-женски, покраснела, — мне кажется, что, если тебя не будет рядом, жить я не смогу, ты как будто частичка меня.

И внезапно, словно устыдившись сказанного, уткнулась лицом в бронированное майорское плечо.

Глава восемнадцатая

— Пропуск ваш недействителен с сегодняшнего дня и подлежит замене. — Капепешный прапорщик внимательно посмотрел посетительнице в лицо, затем равнодушно, как на пустое место, глянул в направлении Сарычева и, встретившись с ним глазами, сразу же ласково произнес: — Проходите, пожалуйста, — открыв при этом турникет в производственную зону.

Оказавшись внутри периметра, Елена Андреевна вместе со своим спутником обогнули ангар, затем остановились возле бокового служебного входа, и, когда массивная панель после набора кода подалась, майор с капитаном попали внутрь длинного, замкнутого в кольцо коридора, в котором после ласковых лучей весеннего солнышка было неуютно и промозгло.

Стараясь двигаться как можно тише, они пошли по кругу до двери, а когда Елена Андреевна повернула ключ в замке и дверь отворилась, то глаза их невольно зажмурились от яркого, очень похожего на солнечный, света, который изливался через застекленные стекла бокса с высоты потолка, отражавшегося в глади гигантской металлической плиты на полу.

— Мама моя родная. — Елена Андреевна кинулась к компьютеру и, пощелкав клавишами, внезапно тихо прошептала: — Они взломали защитный файл и скоро войдут в режим.

Сарычев тем временем уже отметил, что у большинства присутствовавших в раскопе экспериментаторов имелись хорошо знакомые ему отростки в области солнечного сплетения, и, вспомнив слова Свалидора: «Худшее для мужчины — это бездействие», он, чтобы не терять ни секунды, выпрыгнул сквозь прозрачный барьер в йоко-тоби-гири — летящем боковом ударе ребром стопы.

Не успели еще затихнуть звуки вдребезги разбитого толстого стекла, как майор уже приземлился на ноги и с быстротой молнии устремился на пандус, где за компьютером размещался пожилой обладатель черного щупальца. «И-и-и-ть», — сарычевский клинок легко развалил надвое монитор, а также череп сидящего перед ним, и сияние под потолком погасло, а сам Александр Степанович, мгновенно почувствовав опасность справа, резко ушел вниз.