Проходящий сквозь стены

Я оглянулся на прилипшего к столбу кракена-надсмотрщика (или как это: топтуна? филера?). Внутрь он, похоже, не собирался. Не имеет такого задания или осторожничает? — начал я строить предположения. А какая мне, в сущности, разница? Даже если второе, его вполне можно понять. Тому, кто не склонен к сомнительным приключениям, могущим иметь еще более сомнительные финалы, предстоящей ночью от «Скарапеи» следовало держаться подальше.

Как бы мне этого хотелось — держаться от «Скарапеи» подальше…

Я погладил Жерарчика, поправил орхидею и вихлявой походкой двинулся к клубу.

— О! Вы полюпилли наше сааведение… У вас отменный вкуус…— еще издали забасил бархатный викинг. Выходит, запомнил.

— По-моему, швейцару полагается быть безмолвным, — тявкнул мне на ухо бес.

— Дура, молча заработаешь вдвое меньше денег, — шепнул я в ответ.

— Мне нравятся ваши программы. — Подойдя, я привычно махнул рукой с VIP-приглашением и чаевыми. Сегодня денежка была крупней впятеро. Исчезла она опять совершенно незаметно. Пускай подавится, орясина. Все равно бабки казенные. — Возможно, я даже соберусь купить членство в клубе. К кому посоветуете обратиться?

Викинг потупился:

— Клупп сакрыттый…

— Ну вы подумайте недельку, поспрашивайте, — зевнул я. — Сумеете устроить, отблагодарю не скупясь. Надеюсь на вашу («жадность», — подумал я, и швейцар, конечно, это понял)… искушенность. А что, много сегодня интересных людей?

— Очень много, — доверительно сообщил викинг. Акцент его куда-то запропастился. — Ожидается аншлаг. Как и в прошлый раз. Но, скажу по секрету, — он, оглядевшись, наклонился ко мне, — вы тогда вовремя ушли. Была безобразная сцена. Драка. На меня напал какой-то безумец. И еще… за кухней нашли умершего от передозировки наркомана. Китае…

Я поморщился. Швейцар осознал, что спровоцированный денежным вливанием припадок откровенности занес его явно не туда, куда следовало. И что подобная откровенность вполне может стоить ему места. А то и чего похуже. Он заторопился. По-своему, конечно, по-прибалтийски:

— Но вы не волнуйтесь, такое у нас случилось впервые. И, уверяю вас, не повторится.

Я кивнул и нетерпеливо постучал ножкой.

Он повернулся всем телом и величественно простер руку с жезлом к дверям. Двери распахнулись. Седой, в золотых очочках и бородка клинышком, что встречал посетителей внутри, засуетился. Я решил не обманывать его ожиданий, как в прошлый раз, и наградил тоже. И тоже полусотней. Его личико стало масляно-благостным. Он шепнул:

— Наши гости — наше все. Может быть, вам хочется, чтобы тот квадратный паренек возле фонаря незаметно куда-нибудь исчез? Кажется, вы не очень рады его присутствию? Мы относимся с пониманием к желанию наших гостей быть стопроцентно, совершенно свободными. Даже от присмотра собственных…— он замялся, — телохранителей.

Ох, человечек. Не иначе, из каких-нибудь бывших. Глаз — ватерпас. Мигом разобрался, что к чему. А идея была недурная. Заманчивая такая идея. Отстегнуть этому остроглазому прохиндею сотню-другую, подождать, пока кракена нейтрализуют, и смыться. Однако я был вовсе не уверен, что этот наблюдатель — единственный. То есть я был абсолютно уверен в обратном. Седой в очочках истолковал мое молчание по-своему.

— Мы также можем показать вам запасной выход и вызвать такси…

— Я пришел отдохнуть, — сказал я с сомнением. — Дальше видно будет.

— К вашим услугам, — улыбнулся искуситель и поклонился. Гораздо ниже, чем викинг. — Если вдруг возникнет необходимость, чтобы за вашим любимцем присмотрели…— Он сделал движение, будто хотел коснуться Жерара. Тот оскалился. Седой в очочках опасливо отдернул руку, но слащавость голоса не снизил ни на калорию. — Обратитесь к обслуге. Все равно к кому. О нем позаботятся. Позвольте вас проводить…

На этот раз прелестные римские патрицианки завсегдатаям «Скарапеи» не обещались, увы, а обещалась отечественная поп-дива Лейла. То ли племянница «алюминиевого герцога» Аскерова, то ли любовница. То ли первое и второе одновременно. Впрочем, не стану врать, будто я был категорически против того, чтобы посмотреть ее выступление. Пусть даже часть. Тем более на халяву. Скорее наоборот. Следует признать, что подать себя публике Лейла умела. Использовала она для этих целей весь набор восточных женских хитростей: рискованную «обнаженку», танец живота, манипуляции с острыми кинжалами, огнем и ядовитыми змеями — и использовала на пять с плюсом. Голосом играла, будто негритянская исполнительница рэггей. Получалось, ей-богу, славно. Созерцал я ее пару раз по телевизору — заводная штучка. Пройдя недлинным коридором, отделанным змеевиком, малахитом и панбархатом в тон змеиной шкуре, я очутился сразу в VIP-зале. Внимательно осмотрелся с порога. Присутствие рыжей щучки-нимфоманки было мне. сегодня вовсе некстати. «Или, — подумал я вдруг, — наоборот?» Она вполне могла вывезти нас с Жерарчиком отсюда. И даже, возможно, обмануть кракенских наблюдателей. Особенно скооперировавшись с седеньким прохиндеем.

Правда, цена…