Проходимец (сборник)

Глава XVI. Инцидент в непотребном месте

Некоторых вполне респектабельных с виду людей почему-то привлекают самые непотребные места. Они ищут их везде, прилагая к поискам большие усилия, а найдя, искренне, по-детски радуются.

Месяца три назад в Бразилии, в городе Белене, где я был в командировке на одном из заводов «Логан Майкротек», я глубокой ночью забрел в некий квартал, улицы которого выбрали для ночлега сотни бродяг. Я ходил среди куч мусора и усеявших тротуар бутылочных осколков, перешагивая через разбросанные повсюду тела, завернутые в тряпье. Фигуры, готовившие какое-то варево на кострах, разведенных прямо в урнах, оборачивались, пробегали по мне взглядом и даже иногда кивали мне, как бы приветствуя. Как говорится, рыбак рыбака… Я подумал тогда, что я если и отличаюсь от этих людей, то не в лучшую сторону. Одет я был в такие же драные шорты и футболку. Кошелек, телефон и прочие ликвидные вещи я с собой на ночную прогулку не взял. Работать я люблю примерно так же, как и они. Алкоголя во мне не меньше. То, что кожа моя значительно светлее, роли не играло, по крайней мере, никто мне на это не указывал. Да, у меня есть некоторое количество денег в банке и работа, которую я ненавижу, но и то и другое – характеристики временные. А вот долго ли я проживу, окажись я в самом деле на улице, как они, – это вопрос, ответ на который мне почему-то узнать не хочется. Может быть, это странным образом ощущаемое родство с отбросами человечества и влечет меня снова и снова в подобные места.

В Сеуле таким непотребным местом, безусловно, является Итэвон. Именно непотребным, поскольку тут есть куда более привлекательные районы для развлечений и удовольствий – Миари, Чонгнъянг или Иондангпо. Правда, в Миари, например, к иностранцам относятся плохо, даже как-то грубо, по-ксенофобски относятся. Девочки, сидящие в витринах в фольклорных одеяниях, делают испуганные глаза и задергивают занавески. Тетки на входе в заведения громко ругаются и машут руками, дескать, брысь, пошел отсюда. В общем, лицам с низкой самооценкой я бы не рекомендовал туда ходить.

Итэвон же – совсем другое дело. Тут иностранцам рады, хотя качество заведений и персонала куда хуже. В общем, душа радуется за корейцев и их здоровый патриотизм. Лучшее себе, а приезжим – что поплоше. В России почему-то всегда было наоборот, хотя, говорят, в последние годы у великороссов стала-таки пробуждаться пресловутая национальная гордость. Интересно было бы посмотреть, отразился ли этот ренессанс на такой важной отрасли, как проституция.

Иностранцев на Итэвоне много – командированных вроде меня, немногочисленных туристов и, наоборот, многочисленных преподавателей английского языка. Преподаватель английского в Азии – вообще интересный тип. Почему эти ребята торчат здесь годами? Из-за денег? Ерунда, зарплата у них символическая. Может, их интересует богатая корейская культура? Вздор, плевать они на нее хотели, к тому же Корея, если глубоко не копать – а кому это надо? – страна весьма обыкновенная, как я уже, по-моему, говорил. Может быть, они все свое свободное время проводят, совершенствуя технику тэквондо или приготовления кимчи, или изучая сложный корейский язык? Ха-ха-ха! Может быть, наконец, они бескорыстные рыцари просвещения? Без комментариев. Главная, нет, единственная причина, по которой эти ребята едут в Азию и задерживаются здесь иногда на десятилетия, заключается в том, что здесь им доступно неизмеримо большее число женщин, чем у себя на родине. Чем больше эта пропорция, тем длительнее срок пребывания учителя на чужбине. Если в результате получается бесконечность (что, если я правильно помню курс начальной школы, бывает при делении на ноль), то человек остается здесь навсегда. В общем, преподаватели английского языка – люди никудышные, их никак нельзя причислить к разряду эффективных. Поэтому я испытываю к ним самую глубокую и искреннюю симпатию, как к бомжам и прочим неудачникам. Правда, результатов их профессиональной деятельности что-то не видно. Почти никто здесь не говорит по-английски, не говоря уже о других европейских языках. Может, учителей здесь все-таки недостаточно? Может, им помощь нужна? Я в принципе не исключаю, что однажды могу влиться в их ряды.

И все же наиболее значительная часть посетителей поставляется на Итэвон с расположенной поблизости американской военной базы Ионгсан. Я думаю, связь между двумя этими местами не только пространственная, но и причинно-следственная. Мало вещей на свете сочетаются лучше и натуральнее, чем солдат и проститутка. Союз солдата и проститутки куда крепче и органичнее, чем союз, скажем, рабочего и колхозницы. Можно даже скульптуру изваять в стиле Мухиной. На Итэвоне солдаты везде – в барах и клубах, возле них, просто на тротуарах. Я вовсе не возражаю. Я рад за ребят. Все-таки, даже признанный худшим район Сеула значительно лучше самых престижных кварталов, скажем, Багдада. Солдаты на Итэвоне передвигаются, так сказать, от поста к посту по одному и целыми подразделениями, но чаще группами человек по пять-шесть.