Проходная пешка

Бернерс открыл папку, порылся в конвертах, на каждом из которых стояло чье-то имя.

— Там есть и мое, — вмешалась Белла.

— Они возьмут его себе, — усмехнулся Сарлинг. — Ты просто сменишь хозяев. Все равно не вырвешься.

Бернерс вытащил из папки конверт и подал Белле, даже не взглянув на нее.

— У них будет еще одно твое досье.

— Неужели нельзя по-другому? Энди… — пробормотала она, теребя конверт. — Ведь ты можешь что-то придумать…

Услышав свое имя, Рейкс подавил внезапную ярость. Дура!

— Все уже сделано.

Он оттолкнул Сарлинга от стола, размотал длинную альпинистскую веревку и начал вязать из нее сбрую для Сарлинга, шлейку, чтобы спустить его в окно.

— Вот они. — Бернерс держал в руке два конверта.

— Возьмите все. Спрячьте в портфеле. А папку оставьте, — бросил Рейкс. Потом обратился к Белле: — Ты давно вызвала машину?

— Только что.

— Где его шляпа и пальто?

— В прихожей.

— Сходи принеси.

Бернерс выпустил ее и снова запер дверь.

На Беллу Рейксу было наплевать. Как и все остальное в этом доме. Он просто действовал, как было продумано заранее, подчинялся безоговорочно одному лишь плану. Потому, наверно, его так резануло это «Энди»… Бернерс поймет. Они с Бернерсом умели извлекать многое из пустяков. Так же, конечно, работали Сарлинг и Вюртер.

Рейкс достал носовой платок и показал его Сарлингу:

— Вытащу, как только сядем в машину.

Старик кивнул и произнес печально:

— Вы пришли раньше, чем я ожидал.

Рейкс взял его за руку, нажал его пальцем кнопку в стене, и бункер закрылся. Затем сделал из платка кляп и засунул его в рот Сарлингу.

В дверь постучали. Бернерс открыл, и в кабинет вошла Белла с котелком и пальто Сарлинга.

— Я ухожу, — сказал Рейкс Бернерсу. — Помогите мне.

Он пролез через окно, Бернерс помог вытащить Сарлинга. Старика подтянули к карнизу. Рейкс спустился по стволу глицинии, а когда ноги Сарлинга повисли в воздухе, обхватил их. Он не хотел, чтобы Сарлингу, брыкаясь, удалось разбить окно первого этажа.

Старик ступил на землю, покачнулся, но Рейкс поддержал его. Бернерс бросил свой конец веревки, а следом — шляпу и пальто, которые принесла Белла. Рейкс накинул пальто на плечи Сарлингу, насадил на голову котелок. Потом обмотал веревкой руки старика, взял его под руку и повел в темноту.

Они прошли парк тем же путем, каким Рейкс и Бернерс подбирались к дому, миновали высокие корабельные сосны — мертвые иглы прохрустели под ногами, — прошли в мягкой тьме у спокойной воды пруда, по подстриженному газону, где тишина неожиданно взорвалась блеянием горстки овец, а потом через рощицу, дышавшую запахом сырой листвы, направились к воротцам, выходящим на проселочную дорогу. Здесь Рейкс снял с Сарлинга веревочную сбрую.

Они ждали. Туман клубился у деревьев, ложился на ветви, а потом медленно стекал росой на землю. Вдали проехала машина, осветив серебристые пятна лишайника на старых воротах. Часы на далекой церкви пробили десять. До Лондона три часа езды. Время самое подходящее: движение невелико, нет возни у светофоров, где праздные водители шарят глазами по сторонам, оценивают другие автомобили и тех, кто в них сидит.

Подъехали Белла с Бернерсом. Фары погасли, только двойные точки подфарников выхватывали из темноты клочья плывущего тумана.

Рейкс вывел Сарлинга из ворот. Бернерс вышел из машины и помог усадить старика. Белла сжимала руль, смотрела вперед.

— Вы поедете в другой машине, — сказал Рейкс Бернерсу.

Тот молча пошел назад.

За рулем сидит Белла. Щетки безуспешно пытаются бороться с туманом, сгустившимся до измороси. В зеркале Белле виден Сарлинг, уже без кляпа. Он забился в самый угол и сидит, опустив глаза. Рейкс рядом с ним облегченно распахнул плащ, расслабился и закурил, но то и дело косит глазами на старика. «Зачем я подошла к окну, раздвинула шторы и подняла запор? Тогда во мне жила другая Белла, иная женщина, совсем незнакомая. Я повиновалась ей помимо воли».

Когда Сарлинг садился в автомобиль, Рейкс предупредил, что попытайся он привлечь к себе внимание, его тут же запихнут под сиденье и накроют чехлом от машины. Вот уже час они едут в полном молчании. Винчестер остался далеко позади, и субботняя дорога совсем опустела. Одинокие ночные автомобили встречались все реже.

— Белла, — вдруг тихо позвал Сарлинг.

Она посмотрела на него в зеркало и снова перевела взгляд на дорогу. Желтые фары осветили поворот, колеса мерно шуршали по асфальту.

— Да?

— Я завещал тебе пятьдесят тысяч фунтов.

— Ну и что?

— Никто не хочет умирать. Я знаю, Рейкса упрашивать бесполезно, но, может, удастся уговорить тебя…

— А я все жду, когда он начнет этот разговор, — откликнулся Рейкс.

— Белла, я должен поговорить с тобой. Помоги мне. В чем-то это, возможно, даже твой долг передо мной. Если бы не я, ты бы кончила жизнь в тюрьме.

— Может быть.

В зеркало она мельком увидела, как Сарлинг неуклюже провел рукавицей по лицу.

— Белла, тебе так просто спасти и себя, и меня. Ты же не хочешь впутываться в убийство, правда?