Проклята луной

В спальне горела настольная лампа и работал ноутбук. Оттуда лилась чистая успокаивающая мелодия. Шумела трава. Пели птахи. Шторы занавешены, сквозь них проступает тонкая полоса лунного света. Скользит по стенам, забирается в щели. Касается бледного женского лица и ускользает.

Ева умирала. Окончательно и бесповоротно. В её заостренных чертах читалась смерть. Её дыхание пахло смертью. Она лежала в постели, укрытая одеялом, но то пропиталось кровью. Ева не двигалась. Что, если она уже умерла?..

Сергей схватил его за плечо.

– Ах ты! – рыкнул он.

Максим почувствовал дуновение ветра, непонятно откуда взявшееся в квартире. За секунду оно усилилось до урагана и впечатало его в стену. Максим закашлялся. Сергей подошел, держа наготове складной нож. Где он его взял?

– Сейчас всё будет кончено.

Лезвие вдавило в кадык. Максим задергался.

– Нет! – многоголосьем разнеслось по комнате и осело в ушах Максима.

Серебристая тень, тонкая и зыбкая, отделилась от Евы и пролетела через комнату. Она поколебалась в нерешительности, точно не зная, кого выбрать, и ринулась к Максиму. Тень ворвалась в его легкие одним толчком. Максим почувствовал тепло, граничащее с жаром, заполняющее его изнутри. Яркий ослепляющий свет. Взрыв в голове, точно разорвался снаряд. Его дернуло, лезвие мазнуло по горлу.

– Что?! – крикнул Сергей, позабыв обо всем, и кинулся к Еве. – Нет, она не могла! Не ты! Она должна была выбрать меня!

Нож выпал из его пальцев. Сергей теребил умирающую Еву, а та болталась безжизненной куклой.

– Она умерла, черт-черт! – Сергей обернулся к Максиму, полный непонимания. – Ты даже не ведьмак. Она не могла выбрать тебя…

Внутри что-то менялось. Будто перестраивались кирпичики, складывались заново. Максим не понимал, что с ним происходит, но испытывал небывалый прилив сил. Сон слетел, голова стала ясна как никогда. Он чувствовал каждую клеточку своего тела. Слышал, как льется по венам и артериям кровь. Как бьется сердце. Как нервные импульсы посылаются в мозг.

– Ладно, я всё равно покончу с тобой.

Сергей поднял нож. Максим видел всё новым взглядом. Мир будто бы стал чуточку ярче и контрастнее. И гораздо понятнее.

– Не хватает силы? – насмешливо спросил он. – Поделиться?

Максим не умел пользоваться тем, что только что приобрел. Он не знал, надо ли, как в фильмах, выбрасывать ладонь вперед или читать заклинания. Нужны ли волшебные палочки или ведьмовские амулеты? Он просто захотел, чтобы Сергей упал на пол… И…

«Нет, – пощекотал затылок голосок Евы. – Так просто он не отделается…»

Не было ни искры, ни пламени. Сергей вспыхнул рыже-красным огнем, вспыхнул, точно облитый бензином. Его рот размыкался в немом крике, но не вылетало ни звука. Огонь лизал руки, сжигал одежду, плавил волосы. Сергей метался от предмета к предмету, но пламя не перекидывалось на вещи. Комнату наполнил запах жареного мяса. Сергей рухнул на колени и пополз, уже черный, тянулся обгоревшими до костей пальцами к Максиму. Выгнулся дугой. Огонь полыхнул с новой мощью. И Сергей рассыпался черным пеплом по полу. Максим осмотрел свои ладони. Это сделал не он. Ева?..

Он рванул к ней, схватил холодное тело и прижал к себе. Потом, догадавшись, что ей понадобится медицинская помощь, отпустил. Она упала на подушки. Максим прижался к груди. Сердце не билось. И его новый взгляд не видел в ней жизни.

– Геля? – Максим глянул на перерезанные запястья. – Геля? – повторил он, откинув прочь одеяло.

Она была мертва. Вся в запекшейся, черной крови, бледная, серая. Неживая.

Максим сел на пол, обхватив голову руками. Что дальше? Нет… она не могла… нет… Почему она не разговаривает с ним и не посылает своих видений? Ну, пожалуйста, хотя бы одно.

В одной из передач она сказала, что умрет последней…

Он просидел так до рассвета. Когда кровавое солнце попыталось проникнуть сквозь плотные шторы, Максим поднялся. Он бережно укутал холодное тело в одеяло, взял на руки, как невесту, и понес. В машине он уложил Еву на заднее сидение, прикрыл одеялом и поцеловал в ледяной лоб. Максим ехал аккуратно, чтобы ни один полицейский не вздумал его остановить. Проносились села и города. В них теплилась жизнь. Много света, жара, солнца. А в его машине жизни не было.

Старый деревенский дом встретил их оханьем половиц. Ветер плакал, стучась в щели. С увядших цветов на подоконнике опали слезы-лепестки. Максим бережно уложил свою ношу в кровать, налил в таз воды и обмыл её. Стер засохшие слезинки со щек. И багровые пятна с кожи.

Что делать дальше? Вызвать скорую? Но он унес её с места преступления, да и не помогут медики. Слишком поздно. Её надо похоронить, но как? В морг её не заберут без документов. На кладбище не примут. Получается, своим поступком он отсек любую возможность для Евы быть похороненной по-человечески. И что за чертовщина происходит с ним самим? Сергей верещал что-то про выбор. Почему Ева выбрала Максима? Теперь он колдун?